Знакомство по объявлению
Шрифт:
Непонятно, то ли Тор ощутил ее замешательство, то ли потерял терпение, но он ей помог. Издав странный низкий звук, родившийся где-то в глубине, он резко привлек ее к себе, с жадностью впившись губами в ее рот.
Она поглаживала густые золотистые волосы на его обнаженной груди, ощущая напряжение сильных мускулов его тела. Все ее чувства были до болезненности обострены. Терпкий запах его одеколона, треск огня в камине, жар его требовательных губ, удары собственного сердца — все наполняло ее волнением.
Она с жадностью отвечала на его поцелуи и как будто
Она чувствовала, как у нее набухают груди, прижимаясь к его плечу, ощущала горячие властные руки, скользившие по ее спине к бедрам. Ее тело пронзила беспредельная страсть, сильная, более похожая на расплавленную ярость.
Когда губы Тора наконец оторвались от нее, Пеппер решилась открыть глаза. Она ощутила невесомость, совершенную неспособность сопротивляться, будто у нее не было больше своей воли. Когда он поднял ее на руки, будто перышко, ее пальцы были сомкнуты у него на затылке. Она долго, как зачарованная, смотрела в его бездонные глаза. Потом сильнее сжала объятия и зарылась лицом в его шею. Пеппер чувствовала, как от его прерывистого дыхания у нее колеблются волосы на макушке.
— Пеппер, — в его голосе звучала страсть. — Если ты не уверена…
Подняв голову, нежно глядя на него своими вдруг потемневшими глазами, она пролепетала:
— Я готова, Тор.
Быстро поцеловав ее в шею твердыми, жесткими губами, Тор понес ее вверх по лестнице. Взглянув назад, через его плечо, она заметила, что собаки остались в комнате. Две пары собачьих глаз провожали ее взглядом. Но ни одно из животных не пошло следом.
«Какой такт!» — мелькнуло в голове Пеппер, но, тут же забыв про собак, она полностью сосредоточилась на своем ощущении — в руках мужчины, этого мужчины, она чувствовала себя невесомой. Но у нее не было чувства беспомощности, она сознавала, что окружена нежностью и заботой.
Тор внес ее в свою спальню и на ходу закрыл дверь ногой. Он бережно поставил Пеппер на ноги около кровати и нагнулся, чтобы зажечь лампу на ночном столике. Когда комната осветилась приглушенным золотистым светом, он обхватил ее лицо руками и пристально заглянул в глаза.
В ее ответном взгляде не было ни сомнения, ни тревоги. Она доверчиво и безмятежно смотрела на него. Его губы вернулись к ее губам. Если раньше он сомневался, хочет ли она близости с ним, теперь все его сомнения улеглись. Осторожные движения его языка нашли отклик в таких же ее движениях, ее желание отозвалось желанием в нем;
обдавая жаром ее тело, он испытывал ее жар.
Его руки, неуверенные, нетерпеливые, теребили пуговицы у нее на рубашке. Спустив рубашку с ее плеч, Тор стал покрывать поцелуями шею. Пеппер сама освободилась от рубашки и стала вынимать из джинсов его рубашку, помогла ему освободиться от нее. Рубашка Тора упала на пол рядом с ее. Пеппер сбросила туфли, каким-то образом ухитрившись одновременно избавиться и от носков. Расстегнув джинсы, она освободилась и от них.
Потом ее руки немедленно занялись его поясом, который расстегнулся неожиданно легко. Она потянула за «молнию» и стала спускать его джинсы. В этот
Пеппер будто завороженная, забыв все на свете, смотрела, как он раздевается. У нее мелькнула мысль, что он действительно похож на языческого бога.
«Именно такие боги выходили к нашим предкам из ритуального огня», — подумала Пеппер.
Когда он предстал перед ней, сильный, полный жизни, каким и назначено быть мужчине, она заговорила, едва ли сознавая это:
— Я знала, что обернуться полотенцем для тебя — преступление.
В его глазах засверкал странный блеск — то ли это был отблеск восхищения, то ли смеха.
— А я спрашивал себя, что ты могла подумать в тот вечер? — пробормотал он, подступая к ней вплотную. — Ты же изо всех сил старалась отвести глаза.
Пеппер затаила дыхание, когда он стал снимать с нее тонкое белье.
— Это меня испугало, — мягко сказала она. — Я испугалась собственных чувств. Они нахлынули так внезапно, все случилось так быстро, — она замолкла на полуслове.
Когда последнее изделие из кружев и шелка упало на ковер, его глаза, сверкающие стальным блеском, потемнев, подернулись дымкой.
— А теперь? — выдохнул он, обхватывая пальцами узкую талию и прижимая Пеппер к себе.
— А теперь я ничего не боюсь.
В словах Пеппер трепетало неукротимое желание.
Она обвила его за талию, уничтожая последнее разделявшее их расстояние.
Он нагнулся, в нетерпении отыскивая ее губы. Глаза Тора были открыты, но он уже ничего не видел.
— Боже, как ты красива! — тем не менее пробормотал он, наслаждаясь запечатлевшимся в сознании образом. — Знаешь, я даже боюсь тебя держать: мне кажется, что ты испаришься от прикосновения.
— Я из крови и плоти, Тор, — заверила Пеппер.
Она с удовольствием, более того, с восторгом ощупывала мышцы его спины.
— Я настоящая женщина. Тор. Сделай меня своей женщиной!
Тор подтолкнул ее к кровати, не отпуская ее, одной рукой откинул белое покрывало и, легко приподняв, положил Пеппер на середину, немедленно опустившись подле нее. Прижав одной ногой ее не находящие покоя ноги, он запустил пальцы в серебристую массу волос, откуда посыпались шпильки. Поблескивающие искорками пряди разлетелись по подушке. Ее руки сомкнулись у него на шее, а его руки скользнули вниз по ее спине.
Медленно проводя рукой по ее телу, он задержался на груди. Большим пальцем ритмично поглаживая затрепетавшую полную грудь, он чувствовал, как сосок твердеет под его прикосновением, словно прося о более интимных ласках.
Пеппер почувствовала, что в ее глотке рождается какой-то звериный крик, когда его губы вдруг сомкнулись вокруг ее соска. Движения его языка отзывались волнами жгучего первобытного восторга во всем ее теле. Она впилась ногтями в напрягшиеся мышцы его плеч. Она не могла лежать неподвижно, это было невыносимо, огонь пожирал каждую клеточку, каждый нерв ее тела.