Знакомьтесь: МУР
Шрифт:
Вместе с оживлением частной торговли и делового предпринимательства, различных промыслов и услуг в городе, как грибы после теплого дождичка, стали появляться во множественном числе питейные и увеселительные заведения, игорные казино и курильни опиума. Полулегально существовали «салоны для мужчин», такие как заведения «Мадам Люсьен» на Рождественском бульваре или «Генеральши» в Благовещенском переулке, рядом с широко известной художественной фотографией Напельбаума, рекламный щит которой представлял и «девочек» соседнего салона.
В такой обстановке, естественно, ни о каком сокращении преступности и речи быть не могло. Да и внутри самого преступного мира происходили определенные
После Октябрьской социалистической революции преступный мир России пополняется главным образом за счет бывших белогвардейцев, контрреволюционных недобитков, анархистов, другого мелкобуржуазного отребья. Вначале «новые» не имели еще достаточных преступных навыков, четкой организации и крепких связей между собой, постоянных мест сбыта награбленного и похищенного. Короче, выглядели дилетантами, людьми весьма беспомощными в преступном ремесле. Профессиональные преступники с дореволюционным уголовным прошлым этих «неумех» окрестили жиганами — так в прежние времена именовали тюремный пролетариат, базарных босяков и проигравшихся в карты неплатежеспособных должников.
Однако дилетанты-жиганы имели одно существенное преимущество перед малограмотными, с низким интеллектуальным уровнем профессионалами старого преступного клана. Выходцы из буржуазной и мелкобуржуазной среды, жиганы имели более высокое общее развитие. Где хитростью, где силой, они сумели подмять под себя «старых» и скоро оказались во главе большинства преступных банд и шаек, стали задавать тон в преступных сообществах на свободе и в местах заключения.
Быстро усвоив обычаи и правила преступного мира, жиганы «обогатили» старые традиции новыми идеями, близкими к их политическим убеждениям. Главный лозунг сводился к тому, что своей преступной деятельностью они выражают несогласие и протест власти совдепов. Поэтому жиганов называли еще «идейными».
В таком же духе «идейные» воспитывали и своих подчиненных — шпану. Вдалбливали им, что те не могут и не должны работать, занимать государственные либо общественные должности, служить в армии, а жить могут только за счет преступлений. Отклонение от этих правил каралось смертью.
Кнутом и пряником «идейные» насаждали свои законы, вовлекали в шайки новых членов, особенно из многочисленной армии беспризорников.
Однако на смену жиганам скоро пришли другие лидеры. В непримиримой борьбе за лидерство в преступном мире верх взяли урки — крупные дерзкие воры, наладившие крепкие связи между собой и с другими противниками «тянуть политику в блатной фарт», то есть вносить политические убеждения в преступную идеологию. Поддержанные шпаной, нещадно эксплуатируемой жиганами, и большинством воровского сообщества урки быстро расправились с «идейными», которые не имели прочной связи между собой и действовали, как правило, обособленно друг от друга. Но и сами урки в середине 30-х годов растворились в массе более мелких воров, расхитителей социалистической собственности.
Новые задачи правоохранительных органов в период восстановления народного хозяйства и перехода к социалистическому строительству, внутренние изменения в преступной среде, рост правонарушений, характерных для нэпа, потребовали дальнейшего совершенствования приемов борьбы с преступностью, всей организации уголовно-розыскной службы. В МУРе создаются бригады сотрудников, специализирующихся на борьбе с определенными видами преступлений. При сохранении прежних районных подразделений в системе Московского уголовного розыска образуются линейные службы так называемого активного розыска — несколько специализированных бригад:
Зимним днем 1929 года дежурному по МУРу сообщили из районного отдела милиции о том, что четверть часа назад в Бобровом переулке двумя выстрелами в упор убит кассир районо Иван Петрович Фролов. Убийца похитил у него чемодан с деньгами и скрылся. Работники отдела милиции организовали охрану места происшествия и установили очевидцев убийства.
Получив такое сообщение, на место преступления немедленно выехала группа опытных оперативных сотрудников из бригады по борьбе с убийствами, бандитизмом и другими особо опасными преступлениями — Н. Безруков, Г. Иванов, И. Кириллович, А. Базаров, Я. Саксаганский.
Осмотр места происшествия ничего существенного не дал. Однако опрос очевидцев помог муровцам восстановить картину преступления. Один из свидетелей рассказал, что за несколько минут до выстрелов он проходил по Боброву переулку и видел двух мужчин, о чем-то оживленно разговаривающих между собой. Один плотный, лет сорока, в форменной фуражке железнодорожника либо связиста, со светло-коричневым портфелем в руках. Другой — в сером пальто и меховой шапке фасона «гоголь», гораздо выше собеседника. На лица беседующих свидетель внимания не обратил. Однако вспомнил, что мужчина в сером пальто показал рукой тому, что был в фуражке, на стоящие невдалеке от них пустые сани с кучером на козлах.
Выстрелы свидетель услышал, уже свернув к Кировским воротам. Поэтому не видел, кто стрелял и в кого стреляли.
Был установлен и непосредственный очевидец убийства, на глазах которого разыгралась преступная драма. Он хорошо видел, как на противоположной стороне переулка человек средних лет плотного телосложения, в темно-синей фуражке остановил идущего ему навстречу низкорослого мужчину с небольшим чемоданом в руках. Все дальнейшее произошло мгновенно. Один за другим раздались два выстрела. Мужчина с чемоданом упал на тротуар. Стрелявший подхватил чемодан и бросился к стоящему вблизи извозчику. С разбегу прыгнул в сани, и кучер тут же пустил лошадь галопом. На повороте в Улановский переулок сани занесло и из них вывалился портфель. Свидетель, бросившийся вдогонку за преступником, подобрал его. Однако лихач с седоком в санях скрылись.
Показания других свидетелей подтверждали этот рассказ.
Оперативные работники переключили свое внимание на жертву. Они без труда установили, что И. Фролов поступил на должность кассира районо два года назад, сменив здесь недавно осужденного за растрату некого Совостьянова. По существовавшим в отделе народного образования правилам Фролов раз в месяц получал заработную плату для учителей и разносил ее по всем школам района. Так было и на этот раз. Получив деньги, кассир направился по знакомому маршруту. Но преступник встретил его на пути к первой школе. Все 28 тысяч оказались в его руках.
Кроме того, муровцы выяснили, что Фролов был женат на разведенной женщине. С первым своим мужем — Демидовым она разошлась из-за того, что он стал пить запоем и совсем опустился. И сейчас он нередко навещал ее, вымогая деньги на выпивку. В пьяном виде Демидов угрожал, что прикончит бывшую жену и ее нового мужа.
Поинтересовались судьбой предшественника Фролова — ранее осужденного Совостьянова. Выяснилось, что он две недели назад освобожден из колонии и выехал в Москву к прежнему месту жительства. Учитывая, что Совостьянов был хорошо осведомлен о порядке получения денег из банка и выплаты зарплаты учителям, следовало срочно проверить, где он находился в момент преступления.