Знамена Князя
Шрифт:
Дождавшись, пока его сотрудник закроет за собой дверь, Даркмен передал Уитмору тонкую папочку.
– Не сейчас, – сказал фэбээровец, заметив, что Уитмор вытащил из папки пару машинописных листов и намерен углубиться в чтение. – Ознакомитесь с бумагой, когда мы закончим разговор.
– Что это, сэр?
– Пресс-релиз, подготовленный моими специалистами. Вначале прочтете сами, затем передадите своему сотруднику по связям с прессой. Брифинг для прессы проведете не позднее десяти утра завтрашнего дня. И не дай бог вам, Уитмор, или вашим людям сболтнуть хоть одно лишнее слово!
«Значит,
– Уитмор?
– Да, сэр.
Даркмен вновь уставился на него своим тяжелым парализующим взглядом.
– Я хочу, чтобы вы поняли, что все это – очень серьезно.
– Да, сэр.
– Есть вещи поважнее, чем свобода слова и права личности. Вы со мной согласны, Уитмор?
– М-м… Да, сэр.
– Итак, вы готовы поддержать официальную версию? А также позаботиться о том, чтобы и ваши подчиненные держали рот на замке?
– Сделаю все, что в моих силах, сэр.
Скосив на мгновение глаза, Уитмор успел уловить реакцию своего вашингтонского босса. Тот прикрыл глаза, показывая тем самым, что именно таких ответов от него здесь и ждали. Что же касается целой уймы вопросов, которые имелись у самого Уитмора, то он давно уже понял, что задавать их не только бесполезно, но даже и небезопасно.
– Это хорошо, Уитмор, что вы все схватываете на лету, – вставая из-за стола, сказал Даркмен. – Хотелось бы надеяться, что вы нас не подведете.
Даркмен обнаружил своего конкурента в экспертной лаборатории, где тот о чем-то беседовал с двумя криминалистами ДЕА. Сатеру полагалось иметь при себе охрану, но, как это часто бывало и прежде, его бодигардов поблизости не наблюдалось. Даркмена даже здесь, в тщательно охраняемой штаб-квартире филиала ДЕА, повсюду сопровождали люди из его личной охраны. Поэтому поведение Сатера, который, вне всякого сомнения, являлся носителем многих секретов, было в его глазах чем-то сродни преступному недомыслию.
Двое криминалистов, уловив недвусмысленный жест замдиректора ФБР, молча убрались в другое помещение, закрыв за собой дверь.
– Какого черта вы повсюду шныряете, Сатер? – мрачно осведомился фэбээровец, сверля своего визави недобрым взглядом. – Мне уже надоело, что вы постоянно наступаете мне на пятки!
– Мне сказали, Даркмен, что вы хотели меня видеть, – спокойным тоном сказал Сатер. – Давайте отбросим в сторону ненужные эмоции и поговорим о деле…
– Как вам удалось пронюхать об этом новом «трафике»? – перебил его Даркмен. – Вы были, насколько я знаю, в Сиэтле, а оказались здесь едва нераньше меня!
– Как и у вас, Даркмен, у меня есть собственные секреты.
– Я считаю большой ошибкой, что вас допустили к таким делам.
– Вы это уже мне говорили, Даркмен, – усмехнулся Сатер. – Не думаю, что ваше мнение в данном случае играет большую роль.
Фэбээровец смотрел на него с плохо скрываемой неприязнью. Ему не нравилось, что сразу две организации занимаются одной проблемой. В Белом доме рассудили, что так будет надежнее, что так им будет
И вообще… Эндрю Сатер с его независимой манерой общения, открытой улыбкой и даже внешностью более всего смахивал на какого-нибудь молодого профессора из гуманитарного колледжа, по которому сохли все без исключения студентки, – а такого рода личностей Даркмен просто на дух не мог выносить.
– Вы не носите при себе МЛ-датчика, – ощупав взглядом фигуру эксперта, сказал фэбээровец. – Хотелось бы знать, почему вы нарушаете меры предосторожности? Или вы не боитесь нападения?
– У меня есть свои способы защиты. Но вы ведь тоже не ходите, обвешанный приборами? Ах да… Ваша свита вас надежно прикрывает. Кстати, если мы уж заговорили о таких вещах. Вы, конечно, догадываетесь, что здесь в действительности произошло?
– Не ваше дело, Сатер, что я думаю по этому поводу.
– Вы и ваши люди действовали, как слон в посудной лавке. Персонаж, которого вы зашифровали в своих отчетах под прозвищем Аваддон, имел достаточно времени, чтобы принять экстренные меры и в очередной раз спрятать концы в воду. Слишком большое количество людей было привлечено к операции, которая носила явно преждевременный характер. Неудивительно поэтому, что все закончилось столь плачевным результатом, потому что при таком подходе иного ожидать было бы трудно.
– Это все ваши домыслы, Сатер. У меня есть хоть какие-то результаты, а от вас и ваших людей вообще никакого толку нет.
– Как знать, как знать, – вновь усмехнулся Сатер. – Хотя вы были и против, но я все же переговорил с двумя операторами, которых вы заперли на базе. Вы, конечно же, обратили внимание на показания тепловизоров?
– От вас, вижу, трудно что-либо скрыть.
– Я не нуждаюсь в ваших комплиментах, Даркмен. И я не хочу конфликтовать из-за разной ерунды, как это делаете вы… Ну так вот. Тепловизоры зафиксировали появление там двух особей. Когда «суперы» убедились, что «отстойник» оцеплен спецназом и что простых исполнителей не удастся оттуда вытащить никаким способом, этих четверых попросту уничтожили.
– Что вы несете, Сатер? – поморщился фэбээровец. – Вешайте лапшу на уши кому-нибудь другому, а меня увольте.
– Забавно, однако, получается, – удивленно приподнял брови эксперт. – Вы ведь одним из первых стали использовать этот термин – «суперы». Не говоря уже о термине «андроиды», который вы целиком позаимствовали у фантастов.
– Все это чушь собачья! – прорычал Даркмен, сжав кулаки. – И вообще, сынок, держись-ка ты от меня подальше!
Некоторое время они стояли неподвижно, друг против друга, глаза в глаза. Во взгляде фэбээровца читалась немая угроза, что-то вроде обещания стереть «профессоришку» в порошок, как только для этого представится удобный случай. Что же касается Сатера, то он сохранял безмятежный вид, хотя прекрасно понимал, насколько опасен может быть такой человек, как Даркмен.