Знамена Князя
Шрифт:
Сообщив эту информацию, он вопросительно посмотрел на Ларису:
– Что-то наш уважаемый доктор отмалчивается… О чем ты сейчас думаешь, Лариса?
– Я думаю, что все идет по тому сценарию, который мы обсуждали в Париже, – после паузы сказала она. – Технологии суггестивного характера имеют свои особенности. Вы слишком ценный трофей, Игорь Юрьевич, чтобы он мог доверить контроль в данном случае кому-то третьему…
– Что это, по-твоему, нам дает?
– Это дает возможность избежать намеченной на крайний случай масштабной силовой акции, – ответил за нее Романцев. – «Теневой лидер», я в этом уверен, находится уже здесь, в Москве. И он непременно будет присутствовать в каком-то качестве там, где планируется провести эти жестко навязанные нам переговоры…
В этот
– Игорь Юрьевич, с нами на связи сейчас Роберт Кеннет. Просит соединить с вами.
Ураев передал секретарю Совбеза телефонную трубку, затем, подчиняясь его жесту, включил динамик, чтобы разговор слышали все присутствующие. Кеннет подтвердил, что в Штатах имела место авиакатастрофа, которая произошла непосредственно в окрестностях «правительственной» авиабазы «Эндрюс», а также сообщил о двух случаях нападения на секретные объекты федерального подчинения в Сьерра-Неваде и в окрестностях Сиэтла. Но это, как выяснилось, была лишь преамбула… Кеннет известил секретаря Совбеза, что его сотрудники в течение последнего часа ведут активный допрос пары «связников» Аваддона. Выяснилось также, что в адрес американцев поступило предложение немедленно вступить в переговоры с полномочными представителями Сверхорганизации, где также должна будет присутствовать и российская делегация. Стоун подтвердил, что несколькими минутами ранее он получил аналогичное предложение. Кеннет предупредил его, что согласится участвовать в такого рода переговорах лишь в том случае, если они будут проходить на тщательно охраняемой базе ГИОП в поселке Мартовка, потому что «ни один русский объект не имеет сейчас надежной защиты». Стоун отнесся к этой инициативе американцев без большого энтузиазма, а затем сказал, что у них, по-видимому, нет других вариантов, и предупредил, что он отправит в Мартовку группу сотрудников, которые будут участвовать в подготовке «переговоров» и убедятся в том, что американский филиал ГИОП действительно является безопасным местом для такого рода мероприятий.
Спустя примерно пять минут из внутреннего двора здания Совбеза выкатили два черных джипа. Тревожно подмигивая проблесковыми маячками, они резво помчались на выезд из столицы…
Глава 49
Спустя час после падения напичканного электроникой штабного самолета причины трагедии все еще оставались невыясненными.
Согласно поступавшим в Ситуационный центр докладам от наземных служб последствия авиакатастрофы будут устранены еще до конца текущих суток. В данный момент спасательные службы уже почти справились с возникшим в результате падения самолета пожаром, и уже в скором времени аварийные партии смогут приступить к разборке завалов, чтобы обеспечить доступ к шахте спецлифта и запасному выходу подземного объекта.
Джордж Уокер, услышав эту новость, облегченно перевел дух. Жаль, конечно, тех людей, что погибли во время крушения самолета. Но он не мог не радоваться тому, что сам он скорее всего выйдет из этой переделки живым и невредимым…
В этой сумятице он как-то не обратил внимания на то, что именно Колхауэр буквально за минуту до падения «летящего штаба», не причинившего, впрочем, никакого вреда бункеру, выдала предупреждение о какой-то надвигающейся опасности. Он забыл об этом скоротечном эпизоде, а сама Элизабет о нем не напоминала.
Когда суматоха вокруг этого ЧП несколько улеглась, президент продолжил свое ознакомление с конфиденциальными бумагами. Присутствие Колхауэр в кабинете ему нисколько не мешало: он сам попросил Элизабет остаться с ним, потому что в ее компании, как ни странно, чувствовал себя на удивление покойно.
Рассеянно пролистав содержимое бирюзовой папки, составленное из материалов Агентства «хай-тек» и содержащей немало предупреждений о необходимости более жестко контролировать некоторые исследования и разработки в сфере новых технологий, Джордж Уокер отложил ее в сторону. Все это, конечно, очень важно, но он в таких вещах мало что понимает, так что пусть со всем этим разбираются его помощники и эксперты…
В предбаннике дежурил офицер
Но даже такой вот, отключенный от сети управления «ядерный чемоданчик» Джордж все равно не хотел выпускать из виду. Для него это было нечто большее, чем «кнопка» – это был символ почти неограниченной власти президента США, точно такой же, какими являлись для царей корона, скипетр и держава…
Взяв в руки последнюю в стопке папку, в которой содержался секретный доклад Эн-ти-эй-си, Центра по оценке национальных угроз, президент заглянул в самый его конец, чтобы сразу познакомиться с конечными выводами составителей доклада.
«Призрак бродит по Америке, призрак Аваддона…» Последний, как это и принято в таких случаях, был закодирован в виде инициалов – JD. [24] Эксперты попытались составить психологический портрет личности, исходя из гипотетического предположения, что «Аваддон» – это не коллективный псевдоним, за которым в действительности скрывается группа высокопоставленных заговорщиков, а именно единичная личность, «мегаличность», обладающая необычайными качествами и способная подчинять себе волю других наделенных большой властью людей.
24
John Dow – так обычно называют в Штатах труп неопознанного мужчины.
Хозяин подземных апартаментов прочел последнюю страницу. Не обнаружив там хоть сколь-нибудь конкретной информации – фамилии, имена, занимаемая должность, место жительства, размеры состояния и т. д. – и не найдя даже списка подозреваемых лиц, он разочарованно вздохнул, после чего с треском захлопнул папку, содержавшую никчемный во всех отношениях доклад.
– Мне кажется, вы чем-то расстроены, господин президент, – уловив направленный на нее взгляд, сказала Колхауэр. – Могу я узнать, в чем дело? Что еще кроме авиакатастрофы?
– Проклятые русские! – неожиданно для самого себя произнес президент. – Сдается мне, что именно они во всем этом повинны…
Вспомнив доклад главы ДЕА Кеннета, он с горечью произнес:
– Я получил данные, что Советы в восьмидесятых годах провели серию экспериментов на своих космических станциях… И в ходе этих опытов им удалось получить штаммы грибков, которые, по всей видимости, послужили основой для создания первых прототипов препарата «джанк»…
– Насколько я понимаю, это всего лишь предположение, – помедлив немного, сказала Колхауэр. – Вы, конечно же, в курсе, господин президент, что мы в Америке также проводили схожие эксперименты. Взять тот же небезызвестный проект «МК-ультра». Что же касается высказанной вами версии… Глупо было бы думать, что Советы не проводили подобные изыскания. Сомнительно также, несмотря на тяжелое положение нынешней России, чтобы там совсем бросили заниматься такими исследованиями. Но вы ведь знаете, сэр, что большое количество ученых и специалистов из России и других бывших республик были вывезены к нам, в Америку, где они в своей большой массе продолжили свои занятия, но работая уже на нас, за большие деньги… И если вам доставляют правдивую информацию, а я надеюсь, что это так, вы не могли не заметить наличие целого ряда тревожных тенденций: федеральному правительству, с ходом прогресса, бывает все труднее контролировать крупнейшие межнациональные корпорации, а также сферу «хай-тек»… Наоборот, последние все сильнее влияют на принятие решений, зачастую глобального характера… Ну а чем чревата потеря контроля над такими вещами, вы теперь можете убедиться сами…
Колхауэр сделала небольшую паузу, после чего завершила свою мысль:
– Я думаю, сэр, что «плохие ребята» есть в избытке как в России, так и у нас. Аваддон – это симбиоз самого худшего, что есть во всех нас, – стремления, зачастую безудержного, к большим деньгам, к известности и славе, желание подчинять людей, навязывать им те вещи, против которых они протестуют, и, наконец, тяга к неограниченной власти…
Едва она закончила свое импровизированное выступление, как открылась дверь и на пороге возник помощник президента.