Знамения
Шрифт:
Кинан почувствовал, как дрогнули его губы, тронутый её решительной защитой.
— Это больше не имеет значения, Хлоя. Я покончил с этим.
— Да? Ну, может быть, она не так уверена, что ты с ней покончил, потому что иначе зачем бы ей заявляться в твою квартиру, ожидая, что её впустят?
Он нахмурился.
— Я не давал ей повода думать, что между нами не всё кончено.
— За исключением того, что ты не возражаешь против того, чтобы она искала убежища в твоей общине. Вероятно, она думает, что до сих пор тебе небезразлична.
— Меня заботит только
— Услышав о твоём детстве, да, понимаю. И если ты скажешь, что не она тебе нужна, я поверю.
Кинан промурлыкал.
— Хорошо. — Он провёл кончиками пальцев по её груди и прикусил нижнюю губу. — Потому что единственная женщина, которую я хочу, прямо здесь, именно там, где ей и положено быть. Итак, мы можем сменить тему или у тебя есть ещё вопросы?
— Больше никаких вопросов. Я ценю, что ты мне всё рассказал. Доверился. Я не повторю ни слова из этого. Никому.
Он запечатлел поцелуй на её губах.
— Я знаю, что ты этого не сделаешь. — Его имп была безрассудной, импульсивной и временами сумасшедшей, но также верна до мозга костей, и её слово на вес золота. — Теперь, когда мы со всем этим разобрались, ты готова перейти к хорошему?
— Хорошему?
— Да. Все эти разговоры мешают моим планам
— Хм, каким планам?
Он уткнулся носом в её шею.
— Планам, в которых ты голая и жёстко кончаешь.
Хлоя чуть не задрожала. Будь она проклята, если гормоны не подняли настроение. Было немного удивительно, что её либидо проснулось, учитывая, что они только что обсуждали какие-то серьёзные вещи. Но опять же у неё не было реальной защиты от воплощения соблазна. Вот кем он был. Ему тоже было больно — она видела это ясно, как божий день. Разговоры обо всём дерьме на нём сказались. Она хотела заставить его забыть об этом, хотела помочь стряхнуть всё это.
Наклонившись к нему, она сказала:
— Я полностью за, просто на случай, если были какие-то сомнения.
— Никаких сомнений не было.
— Самоуверенный ублюдок.
Его рот, такой горячий и голодный, завладел её ртом. И словно каждая клеточка тела Хлои воспламенилась. Потребность, такая горячая, необузданная и первобытная, вспыхнула внутри. Она поцеловала его в ответ, так же жадно. Рычание, сотрясавшее его грудь, вибрировало от силы и тёмного превосходства. Поцелуй длился, длился и длился, превращая её мозги в пудинг. Сжав её подбородок, чтобы удержать на месте, Кинан наклонил голову и глубже погрузил язык в её рот. Он целовал её жестко, перехватив дыхание. Ощущение его тупых ногтей, царапающих кожу головы, заставило её застонать. Ей нравилась это лёгкая боль. Она оторвала свои губы от его, хватая ртом воздух. Зарычав, он схватил её за затылок и снова завладел ртом; трахал его своим языком, пока она не превратилась в груду растаявшей жижи. Нуждаясь в большем, она просунула руки под его футболку и погладила грудь, исследуя все эти упругие мышцы, чувствуя силу, которая урчала под его кожей и, казалось, тянулась к ней. Он стянул с себя футболку,
— Я хочу почувствовать, как твои губы обхватывают мой член. Хочу смотреть, как он исчезает у тебя во рту снова и снова. — Он провёл зубами по её шее, оставляя царапины на коже. — Ты собираешься дать мне это?
— Кинан, я не обладаю грёбаной магией. Я ни за что не смогу заглотить этого монстра.
Он почувствовал, как дёрнулись его губы.
— Я не прошу тебя делать мне глубокий минет. Просто хочу почувствовать твой рот на члене.
Он расстегнул её ширинку.
— Встань и сними джинсы и трусики. Хорошо, теперь остальное. Я хочу, чтобы ты была голой.
Как только она разделась и отбросила одежду в сторону, он расстегнул молнию, высвободил член, а затем раздвинул бёдра.
— Иди сюда, детка. Я хочу, чтобы ты встала передо мной на колени.
Она сделала, как он просил, и, не стесняясь, обхватила пальцами его член. Дыхание с шумом вырвалось из его легких, когда она сжала его.
— Да, вот так, — сказал он. Она крепко сжала его в кулаке, высунув язык, облизав нижнюю губу. У него внутри всё сжалось. — Соси.
Она обвела широкий кончик его члена большим пальцем, размазывая капельку предсеменной жидкости.
— Терпение.
Её горячий язык облизал его ствол от основания до кончика — это похоже на огненный удар. Он схватил её за затылок и предостерегающе сжал. Она закатила глаза в ответ на молчаливое предупреждение, но затем обхватила ртом головку члена и стала сосать, купая в жидком тепле.
— Да, детка, это то, что мне нужно.
Она усердно сосала, втягивая щеки, скользя языком по нижней стороне его члена. Он был очарован зрелищем того, как член исчезает у неё во рту, снова и снова. Чистое мужское обладание жило и дышало внутри него — грубая, безжалостная сила, которая выдергивала из его мозга все мысли, кроме одной: "Моя".
Он никогда не чувствовал себя таким собственником ни к кому и ни к чему. Он не думал, что в нём есть такой глубокий инстинкт защиты территории. Может, и не было, пока не появилась Хлоя. Возможно, она вдохнула в него жизнь. Он застонал, когда коснулся задней стенки её горла. Она продолжала двигать головой вверх-вниз, не переставая идеально плотно сосать. Прямо сейчас она опьяняла его чувства восхитительным вкусом, своими тихими сексуальными стонами и видом идеального сосущего рта. Ему потребовалось всё, что было, чтобы не приподнять бёдра и не трахнуть этот рот, о котором мечтал годами.
Сокрушительное, непрекращающееся желание взять её пронзало с такой силой, что кружилась голова. Ещё нет. Он хотел сначала извергнуть свой заряд ей в глотку. Ему это нужно. Это нужно его демону.
— Вот так, жёстче.
Не останавливаясь, Хлоя посмотрела ему в глаза, желая увидеть выражение лица. В каждой чёрточке его лица было написано неподдельное удовольствие. Она ахнула, когда призрачный палец затрепетал по её гладким складкам.
— Я буду играть с твоей сердцевиной, пока ты мне отсасываешь, — сказал он.