Знать и помнить
Шрифт:
– первая - перед самой войной была оголена наша Красная Армия, расстрелян высший командный состав, произведена "чистка" рядов не только старшего и среднего комсостава, но вплоть до командиров взводов;
– вторая - Сталин за период действия пакта о ненападении снабдил фашистскую Германию стратегическими материалами для ведения войны, что позволило Гитлеру завоевать почти всю Западную Европу, а затем, заправляя танки и самолеты советским горючим, Гитлер напал на нашу страну. И в течение четырех лет мог вести войну, не испытывая недостатка в горючем. Не будь такой "помощи"
Гитлеру стратегическими материалами, он бы быстро
Да, еще насчет приказа No 227 от 28 июля 1942 года. Его нам зачитывали перед строем, а немец его перепечатал в своих листовках и сбрасывал их с самолетов, причем, как обычно и в других листовках, имелась приписка мол, эта листовка является "пропуском" для перехода наших солдат на их сторону. Случаев, чтобы кто-то из наших солдат воспользовался этим "пропуском", не было. В марте 1943 года, когда снег сошел с полей под Сталинградом, земля была усеяна осколками мин, снарядов, бомб, а также этими листовками.
4 мая 1987 г.
В. Ф. Гончаров,
подполковник в отставке,
г. Уральск
СНЫ О ВОЙНЕ
Беседа с академиком А. Самсоновым напомнила о предвоенных и военных годах. Многое пережито. Та проклятая война не забывается. Не только ранения и осколки в теле напоминают о ней. Частые сны:
о тяжелых отступательных боях, о выходе из окружения, о яростных штыковых атаках... "Ты, дедушка, со своей войной, - говорит восьмилетняя внучка, - ночью кричишь как сумасшедший, будишь, не даешь спать!"
10 июня 1941 года я окончил Воронежское военное училище связи. Считалось, что нас учат всему, что необходимо командиру взвода. Но в первых же боях мы убедились в том, что многого необходимого и нужного на войне мы не знали и не умели. О современной войне мы имели весьма посредственные знания и представления. Обучение и воспитание велось с позиций самопреувеличения и недооценки противника. Нам рисовались молниеносные, могучие удары по врагу и разгром на его же территории малой кровью, как в кинокартине "Если завтра война" и в подобных ей.
Это подтверждалось примерами побед на озере Хасан, на реке Халхин-Гол, походом в западные области Украины и Белоруссии, в Буковину. В лекциях победа нам доставалась не так уж тяжело. Более того, полковой комиссар поведал такой анекдот. Гитлер на старом "опеле" подкатил к гадалке. Взглянув на его правую ладонь, та воскликнула: "О, служивый! Тебя ждут три несчастья: ось сломается, горючего не хватит, права отберут". Затем полковой комиссар прокомментировал этот анекдот. Если Гитлер нападет на СССР, в Германии вспыхнет революция. Пролетариат Германии не станет стрелять в рабочих и крестьян нашей страны. Основным источником горючего для Германии являются румынские Плоешти, и в случае войны они немедленно будут разгромлены советской авиацией, лучшей в мире. В солидарности с немецким пролетариатом против Гитлера выступят все рабочие порабощенных Гитлером стран.
Сломается ось Берлин - Рим - Токио, не хватит горючего, Гитлера свергнут ("права отберут").
Но бдительность была притуплена, приграничные войска не были приведены в боевую готовность, момент внезапности не был предотвращен. Этот просчет допустил Сталин.
А где же были остальные члены Политбюро? И еще. Тимошенко и Жуков непродолжительное время занимали руководящие посты в Наркомате обороны, однако им ставится в вину наша неподготовленность к войне. А вот Ворошилов, занимавший пост наркома обороны 15 лет, никакой ответственности и вины не понес.
На одном из совещаний командного состава маршал И. С. Конев сказал, что 1941 год не должен повториться.
Другого наш народ и не желает. Пусть будет всегда мир на Земле.
4 мая 1987 г.
В. А. Хохлов,
член КПСС с 1963 года, 53 года,
г. Свирск Иркутской обл.
ЦИЦЕРОН СКАЗАЛ...
Цицерон сказал: "Первый закон истории - не отваживаться ни на какую ложь, затем - не страшиться никакой правды; писать так, чтобы не дать себя заподозрить ни в сочувствии, ни во враждебности". Что касается попыток лгать, утаивать правду, давать повод заподозрить некоторых "летописцев" в причастности или предвзятой враждебности, то они были, вне всякого сомнения.
При одном руководителе выпячивались одни страницы истории войны и затенялись другие, при другом - наоборот, и о правде войны не могло быть и речи.
После прочтения Вашей беседы в "Аргументах и фактах" я увидел Вас на экране телевизора: Вы выступали перед фильмом "Фронт". Опять Вы мне не понравились своим выступлением. Опять Сталин виноват, хотя приказ "Ни шагу назад!" и был жизненно необходим.
Я бы полагал, что тот период жизни нашего государства надо оставить в покое, убрав из истории все волюнтаристское, субъективистское. Что касается оценки роли И. В. Сталина, то и она должна быть объективной, с учетом обстановки смертельной опасности, нависшей над страной и народом, и не надо булавочных уколов. Я более согласен с утверждением В. М. Молотова, который в дни Победы 1945 года говорил:
"Это наше счастье, что в столь суровые годы испытаний во главе партии и государства стоял И. В. Сталин".
8 мая 1987 г.
В. А. Ларионов,
научный работник,
капитан 2-го ранга запаса, 50 лет,
г. Пушкин Ленинградской обл.
ПРАВДА - ЛУЧШИЙ
АГИТАТОР
С чувством удовлетворения и признательности прочел Ваши ответы на вопросы корреспондента И. Лариной.
Я работаю над воссозданием боевого пути 117-й стрелковой дивизии 21-й армии...
Последний бой дивизия вела на рубеже реки Сула 21 сентября 1941 года. Документов дивизии в архивах не сохранилось, кроме разведсводок за 1 - 10 августа.
Встречаясь с ветеранами дивизии, я много слышал рассказов об их участии в боях в первые месяцы войны. В их рассказах было много крови и смертей, тяжелого изнурительного солдатского труда и человеческих страданий. Но не было в них отчаяния и пессимизма, характерного для ряда произведений о событиях 1941 года. Не строя иллюзий относительно возможности уцелеть в боях, они не сомневались в победе над фашистами, видели ее приближение в каждом удачном бою. К немецкому превосходству в вооружении в тот период относились как к явлению, с которым нужно как-то сладить. Словом, это были люди, несогласные с тем, как молодому поколению рисуют первые месяцы войны. Они просили меня рассказать о дивизии, об их товарищах, о смертельной схватке с фашизмом в первые месяцы войны. Просили не приукрашивать, рассказать, как было, не обходя поражений и неудач. Познакомившись ближе с материалами о 1941 годе и архивными документами, я убедился, что они были правы не только по сути, но и в том, что правда о 1941 годе - лучший агитатор превосходства нашего строя и нашей идеологии.