Знаток Имён
Шрифт:
Вихрящаяся туча, разбуженного улья, неумолимо приближалась, словно оправдывая слова тар Тэссея о неизбежности. Весь экипаж оринависа сейчас находился в главной диспетчерской, ожидая своей судьбы.
Момент стыковки... Бесцветная вспышка спустя... Тьма...
– Стыковка... кхм, - послушался на общем канале связи, осипший голос капитана Реймара.
– Стыковка прошла успешно! Первая пелена сгущается! Выход в шторм через три... два... один!
Вечно бурлящая тьма эфирного плана бытия, напоминающая неспокойную пучину океана, встретила
Тьма Гвиссеада была позади.
– Раздолби меня пресветая Тэя...
– со вкусом и удовольствием протянул тар Морритас на все том же общем канале.
***
Что-то происходило.
Нет, не так. Происходило неисчислимое количество событий, явлений и ничего одновременно.
Не было ни тьмы, ни света. Ни пространства, ни времени. Ни тем более пустоты или какой-то неощутимой составляющей, что следовала вне ее границ. Не существовало "я", "мы", "они".
Но что-то происходило. Или нет? А было ли чему происходить? Что-то началось или уже кончилось? А может, - это всего лишь иллюзия... Но чего?
...змей...
Что-то произошло и закончилось там, где еще ничего не начиналось. Но как такое возможно? Вопрос... Нет, - слово. Понятие. Они происходят. Где-то. Когда-то.
...хвост...
Вопросом начался ответ. Наоборот. Точка всего. Все посреди точки. Конец начала и начало конца. Безграничность несуществующего в бытие бесконечности.
Тьма наливалась сиянием. Незримая, неосязаемая цепь в одночасье воссоединила новорожденные от своей древней смерти, истины. В начале, как и в конце, была причина. Следствие привело к потребности, явившей намерение.
...змей пожирал свой хвост...
Истина возникла сиянием. Истина, была смыслом, причиной, следствием, происходящим и намерением, выплескивающимся в итог. Ибо истиной руководило чудо, аномальное своим происхождением.
Это была мысль. Переросшая в чувство, породившее образ, что в итоге разыскал посреди сияний венец всего, - сознание.
Когда-то за этим сознанием скрывалось куда больше. Память, логика, привычки. Собранные вместе, сопоставленные должным образом в необходимом порядке, они неохотно сливали слабые отголоски своей мерцающей природы.
Тьма наливалась сиянием. Феномен бытия, обзавевшегося сознанием, наконец ощутил лучистое чудо своего предназначения. Понятие, глубину которого не способен описать ни один язык, поскольку должных слов пока не изобрели. И вряд ли когда-нибудь придумают.
Суматошные образы событий медленно подшивались составляющими чувств, впечатлений, выводов. Среди этого хаотичного порядка вдруг всплыло слово, - Лев.
Его имя, ярлык, якорь. Паутина натянулась еще туже, - просыпайся...
"Где я?.."
Вереница нескончаемого фейерверка
Разве?
Кипящий котел бытия сотрясало от бездонного размаха собственного величия. Величия, в эпицентр которого занесло его мелкую душонку. В кое-как восстановленной памяти, неожиданно возникли последние образы странного сновидения, забытого также, как предыдущие.
Потянув первую нитку, надломились остальные, опрокидывая кипящий котел понарошку запертого в сознании...
"...Алеющий закат, очерченный гигантским каменным кругом, что опоясывал небо, озарили сотни разноцветных вспышек с тянущимися позади хвостами.
Сказочный пейзаж укрытых зеленью гор, изрешеченных лесами и крутыми реками, заполонили тучи пожаров, грязи и крови, изувеченных тел таких же эфемерных существ и подкопченного металла. Недра самой высокой горы издали протяжный стон и небесный круг дрогнул, чтоб рассыпаться прахом. Как и сказочный некогда пейзаж.
...Белоснежная пирамида была изуродована неисчислимым количеством красных росчерков, словно от пролитой краски.
Черное небо, ярко контрастирующее со строением, почему-то казалось подделкой. Ответом была неожиданная его вибрация, запустившая перестроение вороненной, черной армады, приоткрывшей на миг истинную бирюзу небес.
Словно в ответ, с вершины пирамиды, от небольшой группки полу-призрачных силуэтов, пронесся низкий, тревожный гул. Спустя мгновение цепочка сработала, потянув за собой такую же реакцию от сотен других пирамид, укрывших остров. А пирамиды, в свою очередь, потянули воздушную армаду за собой в небытие. Вместе с пустынной землей, где были возведены.
...Сапфировые волосы девочки развевались на ветру, отсвечивая золотом, под яркими лучами солнца.
Она улыбалась так искренне и чисто распуская тепло вокруг радостным взглядом своих потрясающих глаз цвета сирени. Девочка даже не обратила внимания, когда море из нежности и одуванчиков, рассекла мимолетная тень, чтобы незадолго распустить новый, безжизненный сад из праха и погибели.
И вот уже, единственная не тронутая тленом, сирень, вспыхивает чем-то большим, могущественным, нежели девочка когда-либо могла представить, даже прожив долгую и наполненную чудесами, жизнь.
А после остается заснеженная каменистая равнина, среди чьей холодной безучастности, остался лишь маленький сияющий надеждой цветок, такой же потрясающей природы.
...Семь изумрудных лун зловеще тают за туманною стеной болот. Во тьме искореженных и узловатых зарослей маячит слабый источник света. Он исходит от голубоватого кристалла в руке закутанной в плащ с капюшоном фигуры.
Фигура стоит на каменистой отвесной скале, что выпирает с болотной местности. За ней, в незапамятные времена, открывалась дорога в горные пустоши, а теперь, - бездонный зев пропасти, тянущейся покуда глаза глядят.