Знаток Имён
Шрифт:
Вначале Льву это показалось некой нелепой дикостью, совмещающей гремучую смесь практически всех более-менее функциональных политических систем, под острым империалистическим соусом. Однако, видимо, общество здесь достигло куда высшего уровня развития, раз оно не только работает, но и делает Импублику баснословно богатой страной с самым высоким уровнем развития среди соседей...
– Да я не об этом, если честно, - хмыкнул Лев.
– Просто теперь с трудом представляю чем могу оказаться полезен вашему цеху, когда вам надоест тестировать мою бездарность.
– О, Свет! Так ты об этом, -
– Есть множество занятий, знаешь ли, в которых быть шинодом совершенно необязательно, а иногда и вовсе противопоказано. А учитывая, что ты за неделю прочитал больше книг, чем некоторые представители весьма влиятельных цехов за всю жизнь, заржаветь тебе вряд ли удастся.
– Слушай его, мальчик, он дело говорит, - прошелестел с порога уже однажды услышанный голос, от которого у Льва почему-то становились волосы дыбом.
Капитан Морритас Стрего, в своем нетленном черном костюмчике, лукаво улыбался от уха до уха. И эта улыбка вызывала во Льве довольно смешанные чувства. С одной стороны он был бесконечно благодарен этому человеку за спасение. Но вот с другой, - когда взгляд, отдающих багром, глаз, останавливался на нем, возникало странное чувство, будто кто-то безжалостно взбивает огромным миксером все его внутренности.
Это не был страх или откровенная антипатия, каковой страдал немолодой второй капитан судна, - сэр Андрэ Реймар. Когда капитаны впервые посетили его палату, - беднягу Реймара аж перекосило от пребывания с Морритасом в одной комнате.
Лев испытывал куда более сложную гамму ощущений, основным из которых было все ускользающее тревожное дежавю. И эта беспричинная, животная тревога, возникающая в присутствии шинода, бесила его несказанно.
– Рад встрече, тар Стрего, - поклонился заученным жестом Лев, приложив правую руку ко лбу, а потом к сердцу.
– А я то как ра-ад, - беззаботно протянул этот чудак, с виду едва ли не его одногодка.
– А вы я посмотрю времени не теряете, - он кивнул на отложенные Львом, после прочтения, книги.
– Я то думаю куда подевалось все чтиво в этой дыре. А оно эво как повернулось. И что, нравиться наша культура?
Лисьи глаза капитана, полу-зажмуренные, внимательно изучали Льва. Кто знает какие мысли скрывались за этим притворно сонным взглядом. Но в этот раз Лев держал себя молодцом и даже не вспотел, как в прошлую их встречу, когда при виде светловолосого задохлика, внутри все сжалось, словно от внезапно возникшего вакуума.
– Прекрасно, тар Стрего, - Лев улыбнулся в ответ, искренне опасаясь чтоб не получилось слишком натянуто.
– Я искренне очарован и всецело поглощен ею.
– Вот как, - прищурился капитан еще больше, а улыбка, будто готова была замкнуться на макушке.
– Что же, тогда я, пожалуй, поделюсь литературой для истинных ценителей, чтобы загладить вину за то что вынужден украсть тара Баата.
С этими словами он протянул небольшую книжицу, больше похожую на блокнот, что сопровождалось удивленным взглядом бисбира.
– В общем, - развлекайся, а мы пойдем, - все так же растягивая слова, сказал Морритас, подхватывая под ручку опешившего Баата.
– Не бойся, мы вернемся как только обсудим неотложные дела.
И его оставили наедине
Вообще, неожиданное пристрастие к печатному слову, было скорее потребностью, нежели реальной необходимостью. Это он понял, как только в его руки попала первая книга здешних авторов. Бездна, скрытая за каждой из рельефных кожаных обложек, в последнее время затягивала Льва с особым остервенением. А иногда у него складывалось ощущение, что при желании он сможет достоверно процитировать любую строчку и страницу на выбор из каждой, поглотившей его рукописи.
Врученная капитаном книжка носила броское и вполне неординарное название, в сравнении с прошлыми творениями здешних авторов, - "Дети Шторма или Проистечение Бытия", автор - Рад'разель Джио.
***
– Итак, прошу любить и жаловать, моего внучатого племянника, - Лейямира Квартус! - Неизменный восторг не покидал Морритаса, с того момента, как они покинули палату.
Вся команда оринависа "Око Бури", собралась в плеонаторной, - чем-то средним между капитанским мостиком и серверной.
Территория большого стеклянного кубка, каковым и являлось помещение, была битком набита народом. Широкий металлический круг палубы был тесно заставлен вычислительными и наблюдательными технологиями штормопроходцев. Это место просто таки лучилось маной и голографическими диаграммами, чертежами, графиками и макетами корабельных элементов, отображающих печальное состояние судна в реальном времени.
А так же здесь собралось около трех дюжин человек самых разношерстых "национальностей и происхождения".
Впервые Льва, теперь уже Лейямира, или Лейя, - представили перед ними, а их перед ним. Сказать, что восторга на лицах не читалось, - не сказать ничего. Но сейчас его это мало волновало. Перед ним сдержали слово и буквально сегодня утром, сообщили что теперь он не абы-кто, а родственник самого капитана. Пускай даже трижды внучатый.
– Мы подобрали его во время пересадки на Зутре, когда возвращались из места некогда именуемого Гвиссеадом и я просто-таки не смог удержать своих родственных чувств, узнав, что бедняжка совсем осиротел...
– кажется, Морритас даже слезу пустил, обнимая скривившегося Ль... Лейя.
А когда высморкался в его, перекроенный Кодой на спор из Баатового плаща, комбинезон, торжественно добавил.
– В общем, теперь он официально под опекой Лунного Цеха Звонарей!
– Но мы же не были на Зу...
– кто-то из реймаровцев, ощутимо обделенный сообразительностью, явно не смог уследить за цепочкой интриг тара Морритаса.
– Я сказал, - леденящим кровь тоном перебил Морритас неудачливого мыслителя.
– Внучатый племянник! Зутра! Лейямир Квартус! Все поняли?
Бледный, как смерть, сэр Реймар с гораздо усилившимся нервным тиком в районе правого глаза, громче всех выдохнул: "Да!", давая команде понять, что теперь эта небылица, - самая доподлинная история, без каких-либо сомнений.