Зной
Шрифт:
… Завтра нас отправляют в Южную Корею. Буду откровенным с тобой и признаюсь, что нервничаю. Знаю, что не должен такого говорить. Но я все думаю, что, если бы не зашел тогда домой и не увидел бы тебя снова… Мне нужно остановиться. Мне нужно попрощаться. Не хочу стать причиной разлада…
… Иногда я просыпаюсь посреди ночи и думаю о том, что делаешь ты. Думаешь ли ты обо мне. Было ли то, что произошло, между нами, лишь глупым экспериментом. Потому что у меня все было по — другому. Думал, что, уехав, я смогу все забыть. Но еще больше по тебе скучаю…
… Это немного странно. Помнишь Кёртиса? Мы с ним очень сблизились. Он бы тебе понравился. У него есть девушка, и знаешь, я сказал ему, что и у меня есть. Это
… Сегодня я видел кое — что ужасное. Нет, неверное слово. Этот парень, Джимми, из Канзаса. Был тихоней, но хорошим. Прямо рядом со мной, всего в паре футов, прогремел взрыв и его разорвало на куски. Его куски были на мне. Когда я посмотрел, он все еще был жив. Но лежала лишь половина его тела. Я держал его за руку, пока жизнь не покинула его. Бывают времена, когда я хочу сдаться. Тут так холодно, а я так устал. Здесь очень шумно. Просто безумно. А когда выдается минутка тишины, я думаю о твоем смехе. Думаю, о тебе. О той ночи. Как думал о том, что никогда не узнаю, каково это — чувствовать твои губы на своих, проследовать руками по изгибам твоего тела. Там, где ты, я чувствую себя целым. Знаю, что это неправильно, потому что ты с Рори, но мне нужны эти воспоминания. Только они дают мне силы идти дальше. Думаешь ли ты обо мне? Вспоминаешь ли ту ночь снова и снова, словно наваждение? Я повторяю себе, что романтизирую ту ночь лишь потому, что застрял в этом аду. Но ты говорила, что любишь меня. Поэтому, надеюсь, что ты все же иногда воспоминаешь ту ночь, так же, как и я…
… Сегодня было тяжело, Лил. Это все, что я пока могу написать на бумаге. Просто тяжело…
… Узнал про маму с отцом. Знаешь, я — то думал, что такие новости они получат обо мне. Но я еще здесь, бомбы и пули пролетают над головой, а они погибли в простой дорожной аварии. Никогда я не хотел, чтобы им официально сообщали о моей смерти. Теперь я благодарю Бога, что им не придется это услышать. Но еще я понял, что, по правде говоря, мне не к кому возвращаться. Я создал в своем сознании целый мир, в котором мы вместе. Альтернативную реальность, в которой лишь мы с тобой. Каким придурком нужно быть, чтобы грезить о жене брата? Я тешу себя фантазиями о том, как ждешь, что я сойду с корабля, стоя в красивом платье и прыгая в мои объятья. Но знаю, что это лишь фантазии. Потому что у тебя есть Рори, а ты у него. Мне не к кому возвращаться. Теперь нет даже мамы с папой. Поэтому, думаю, стоит признать истину. Ведь правда в том, что я потерял тебя. И написание тебе писем ничего не изменит. Смотреть на звезды и гадать, вспоминаешь ли ты обо мне, тоже ничего не изменит. После свадьбы мне хотелось исчезнуть. У меня получилось. Я бросил школу, путешествовал по стране. Но мама с отцом держали меня. А теперь, когда их нет, я и вправду могу исчезнуть. Может быть, это к лучшему…
… Знаю, говорил, что больше не буду писать тебе, но я сейчас в госпитале, и буквально умолял сестру принести кусок бумаги и ручку, потому что мне кто — то нужен. Единственный человек, о котором я думал, была ты. Единственная, с кем я сейчас хочу поговорить. Кёртис умер. Нет… Кёртиса застрелили в голову, когда он стоял рядом со мной. Знаешь, он был не просто другом. Он был для меня братом. Мне пришлось предать Рори в каком — то смысле. Вообще — то, во всех смыслах. Уверен, ему было больно сразу же после свадьбы, когда я уехал, и не звонил. Мама с отцом говорили мне об этом. Но я просто не мог с ним говорить. Когда появился Кёртис, у меня снова возникло это чувство, появился парень, с кем я мог поговорить, на кого мог положиться. Он был со мной, а потом его не стало. Я уже даже не уверен, нахожусь ли я здесь. Думаю, все же нахожусь, потому что плечо болит, рана дает о себе знать. Я слышу, как плачут во время ампутаций ребята с ожогами. Но я должен был умереть. Единственная причина, почему я все еще здесь — потому что должен сделать две вещи, о которых меня просил Кёртис. Одна из них — вернуться к тебе. Но я же не могу просто вернуться, правда? У тебя сейчас семья с Рори, вы идете дальше. Мне тоже
Когда я прочитала все письма, стала неистово переворачивать страницы. Мне хотелось еще частичку его. Окончание пришло слишком быстро. Читать письма было грустно, но эта грусть была прекрасной. Та самая грусть, которая приходит от глубокой и необычной любви. Ощущать такую любовь — это как играть в игру, потому что, когда ты проигрываешь, проигрываешь гораздо больше, чем можешь себе позволить. Ты проигрываешь часть себя, которая нужна для жизни.
С каждым предложением, написанным Бобби, я расцветала, словно пересохшая клумба, которую полили водой. Его слова наполнили меня любовью, возвращая мне ее частички. Впервые я почувствовала единение с жизнью, росшей во мне. Не инстинкт защищать эту жизнь. Не ответственность. Я почувствовала, что во мне живет человек. Я снова наполнилась надеждой. Мыслями о будущем. Силой. Любовью.
Я потянулась к другим вещам в коробке. Страховка жизни с моим именем в качестве получателя. Его завещание, по которому мне достается все, чем он владел, включая наследство и машину. Ключ от депозитной ячейки и письмо, в котором сообщалось, что в ячейке пара тысяч долларов наличными.
Посмотрев в голубое небо, покрытое пушистыми белыми облаками.
— Я позабочусь о ней, Бобби, — прошептав. — Ты будешь мною гордиться.
Порыв ветра хотел было сорвать письма с места, но я ухватила их, весело смеясь. Может, это был просто ветер, но ощущение было такое, будто Бобби хотел отправить мне послание. Он всегда был такой занозой в заднице.
Разумеется, мне все еще было очень грустно. Поэтому, собрав все письма, я немного поплакала. Но из прочитанных слов я черпала мужество. Как удалось двадцатилетнему парню пройти через столько потерь, не потерять доброту, и не разочароваться в людях. На самом деле, он вернулся и дух его дотрагивался до листьев. Видел этот мир и красоту в нем. Никогда не застревал в тривиальных делах. Прекрасно знал, что было важно.
Когда была готова, а порывы ветра стихли, я вернулась в дом.
Глава 23
Уилл с Сашей были в кухне. Хлопок закрывающейся двери привлек их внимание.
— Эй, милая, — позвал Уилл.
— Ты голодна? — спросила Саша.
— Нет, но поесть все равно нужно, — ответила я.
— Это хорошее замечание, — отозвалась она.
— Не для меня.
— Эм? — вопросительно промычала она, ставя передо мной вишневый пирог с сетчатым узором.
Я уже была готова рассказать им о беременности. На самом деле, думаю, именно такая новость и была нужна. Они приняли то, что Бобби больше нет, теперь могли бы воспользоваться этой новостью; излечиться вместо того, чтобы лишь смириться с очередной потерей.
— Не хотела вам говорить, пока не пройдет какое — то время, вы не переживете немного смерть Бобби… но в больнице я лежала не просто из-за нервного срыва.
Я наблюдала, как Саша и Уилл переглянулись.
— Я не знала. Понятия не имела. Мы с Рори пытались годами, но ничего не получалось.
— Ты носишь ребёнка? — слова сорвались с губ Саши.
— У меня было кровотечение…, — я помедлила, останавливая себя от воспроизведения ужаса последних дней. — Они выяснили, что я беременна. Беременность сохранили.
— Он… от Бобби? — Уилл задал этот острый вопрос как можно деликатнее.
— Да… судя по сроку, то да. Я перестала спать с мужем, когда Бобби приехал. И… Рори никогда этого не признает, но, думаю, у него есть некоторые проблемы. Не думаю, что он может иметь детей, — вздохнула я.
Уилл мягко вздохнул. Со смесью облегчения и неверия.
— Но у тебя было кровотечение? Что сказал врач? Тебе прописали постельный режим? — начала тараторить Саша.
— Я должна наблюдаться, но мне рекомендовали не нервничать. Если такое вообще возможно, — горько заявила я.