Зодиакальный свет

Машошин Александр Валерьевич

– Есть координаты! – радостно известила Падме. И добавила совсем другим тоном: – Плохие новости, условный код «мы в спасательной капсуле, опасность нападения».

Словно в ответ на её слова, на обзорном экране вспыхнул косой красный крестик, и раздался писк системы предупреждения.

– Цель малоразмерная, скоростная, – отчеканила Падме. – Пеленг гуляет.

– Противокорабельная, – констатировала Осока. – Хитрая. Маневрирует. И в кильватере идёт вторая. Накопители щитов?

– Заряжены.

– Отлично. Алекс, дай управление.

Я послушно убрал руки от рычагов.

Моя подруга развернула корабль носом к идущим на нас ракетам. Марки прицела крыльевых установок и носовых спарок сошлись, сложившись в замысловатое пунктирное кольцо. Часть их светилась жёлтым, показывая, что цель в зоне поражения крыльевых орудий, но остальные горели красным. Слишком далеко для спарок, на таком расстоянии их небольшие плазменные заряды потеряют большую часть энергии. Ракета болталась в кольце, как цветок в проруби, Осока хладнокровно возвращала её ближе к центру. Как только всё прицельное кольцо полыхнуло жёлтым, она сделала судорожный рывок рукояткой ориентации и вдавила гашетки.

– Щит!! – выкрикнула она.

Да. Там была вторая ракета. И когда первая разлетелась облачком обломков и непрогоревшего топлива, она проскочила сквозь огонь и рванулась к цели. Взрыв боеголовки не причинил нам вреда, но защитное поле лопнуло, как мыльный пузырь, корабль тряхнуло. И тотчас же на нас обрушился плотный орудийный обстрел с нескольких направлений. К счастью, вражеским канонирам до джедаев было далеко, и ни один импульс не задел «Амидалу».

– Резерв! – доложила Падме. Это означало, что генератор носового щита переключён на резервную батарею накопителей, пока не израсходованную. Мы снова могли какое-то время держать попадания.

– Двое, – сказала Рийо.

– Трое, просто третьего сканеры пока не видят, – поправила Осока. – Вот он! Грамотно расположились, паршивцы. Да сядь ты за пульт, случись что – костей не соберёшь!

– Пеленг цели три скатывается к корме и вниз, – предупредила Падме.

– Сейчас-сейчас, – донёсся по интеркому голос фоллинки. – Левый крен, пожалуйста.

Осока крутанула рукоятку ориентации вокруг оси, накреняя корабль, и тотчас же из-под крыла ударили огненные строчки бластерного огня. Натуа стреляла из кормовой турели по одному из пиратов. Обстрел с фланга прекратился: противник, несмотря на то, что находился на пределе дальности, перетрусил и прикрылся щитом, сквозь который вести огонь из энергетического оружия нельзя.

– Управление, – сказала Осока. Я взялся за рукояти. А пальцы подруги скользили по шаровому контроллеру, наводя курсор на цель номер два.

– Пробьём тоже двоечку, – хищно усмехнулась она. – Падме, режим миномётного старта!

Миномётный старт данной модификации ракет средней дальности позволял запускать их сквозь дефлекторные щиты. В этом режиме задняя половина стартовой ступени остаётся в контейнере, играя роль гильзы, ракета же выбрасывается слабеньким пороховым газогенератором. На малой скорости она свободно проходит через щит и лишь затем начинает разгон. Осока вдавила пусковую клавишу на верхушке рукоятки управления. Перед носом корабля распустились один за другим огненные бутоны ускорителей.

Пират не стал пытаться сбить наши ракеты. Прекратив огонь, он нырнул за остов древнего рендильского линкора класса «Непобедимый», на сканерах замельтешили яркие точки ложных целей.

– Бьём цель один, – приказал я. – Щит… убрать!

Шесть трасс улетели туда, где сканеры показывали наличие корабля противника. А вслед за ними стартовала ещё пара ракет.

– Щит! – скомандовала Осока.

– Уже, – немного обиженно отозвалась Падме.

– Спасибо. Умница, Алекс, ты хорошо попал. И… Готов!!

Отметка номер один мигнула и исчезла.

– Иду за целью два, – произнёс я.

– Цель номер три запустила ракеты в угон, – предупредила Падме. – Средние.

– Сможем использовать маскировку?

– Да. Включение через десять… пять, четыре, три, два, один…

Истошный визг системы обнаружения, и обе ракеты, проскочив мимо нас, ударили в мёртвый линкор.

– Фиксирую обмен на гиперволнах, – сказала Рийо, склонившись над пультом.

«…Труп, – прозвучало из динамиков. – Он, что, думал, у него есть шансы?»

«Я не понял, что это была за посудина, – сказал другой голос. – Такой сигнатуры в моём регистре нет. Я посмотрю, пожалуй».

– Древняя у вас версия регистра, – усмехнулся я. – Знать надо новые типы.

В корпусе линкора зиял громадный пролом, образовавшийся от внутреннего взрыва, очевидно, одного из реакторов. Туда я и опустил «Амидалу».

– Крылья мне не поцарапай, – сказала Падме.

– На своей любимой машинке я в любой гараж заеду, – улыбнулся я. – Кстати, что у них за корабли?

– «Иртрилль 1760» и сарронская «кегля» с ракетной установкой. А грохнули мы «Скипрэй», причём, в крыле вместо двух ионок у него явно стояли плазмопушки класса наших крыльевых, мощность от восемнадцати до двадцати.

– Летающий танк, – покачал головой я. – «Скипрэй» ведь вдвое меньше нас, правильно я помню? А вооружение почти равноценное… было.

– Вот и «семнадцать шестьдесят». Глядите, крадётся.

Пиратский корабль имел в основе своей всё ту же блюдцеобразную конструкцию, что отличала все современные грузовики кореллианского производства, но был, кажется, несколько меньше, судя по соотношению размеров «блюдца» и кабины. В отличие от «Ропала» и покойного ныне «Индрика», здесь соблюдалась продольная симметрия, кабина располагалась в центре, два мощных плазменных двигателя крепились по бортам. А под ними виднелись пустые контейнеры от противокорабельных ракет.

– Доработан серьёзно, – Осока выборочно укрупняла различные детали грузовика, изучая противника. – Сразу видно, мирный торговец, поставил не только две турели, но и курсовые орудия. Причём, спаренные, чего мелочиться? И ПКР подвесил.

– Что-то чует, как думаешь? – спросила Падме. – Щиты не опускает.

– Крысы по натуре весьма осторожные твари. Придётся сначала ракетой.

– Может, две? – предложил я.

– Неэффективно. Наши боеголовки слабоваты, после щита от второй мало что останется. Целься вот в это место, за турель, и после разрыва сразу залп.