Золочёные латунные кости
Шрифт:
— Мы можем послать Спасение.
— К Торнаде за выпивкой, да?
— Да. Может, пригласить Белинду, спасти нас от тебя.
— Она не успеет сюда вовремя.
Бедная девочка, кажется, она впадает в отчаяние.
— Ты сама не хочешь пойти наверх?
— Лучше останусь здесь.
— Я смогу справиться с этой толпой.
— Возможно, недолго. А через полчаса? Ты слишком слабохарактерный. Я все еще люблю тебя, ты уже не тот, человек, что был раньше.
Седлающая Ветер присоединилась к нам. Палёная не стала возражать
Я спросил:
— Там все всё еще ведут себя прилично?
— Женщина и две девушки трясутся над твоим раненым товарищем, ещё три мужчины и девушка у твоего покойного друга, мы втроём здесь, а отравитель пропал, — ответила Кара.
Палёная сказала:
— Я отпустила Колду, когда Джон Спасение пришёл сюда.
Так. Страсть была у Морли, а Спасение у Покойника, значит, роман был коротким.
Бедный Прилипала. Он не мог стать таким, каким хотели видеть его поклонники.
57
Несмотря на доносившуюся болтовню из-за соседних дверей и какое-то надвигающееся тревожное предчувствие, в кабинете Палёной всё было спокойно и непринуждённо, мы потягивали чай, и молчали. Кара, Палёная и я расслабились.
Спустя какое-то время, Палёная сказала:
— Опекунши и ночные охранники скоро будут здесь. Я жду вместе с ними Джона Растяжку, нужно достать кувшин тёмного.
Тёмное было самым крепким пивом, которое у нас было. До этого момента я не знал, что здесь оно есть. Ледник, должно быть, был переделан, чтобы влезало сразу несколько бочонков.
Когда хвост Палёной исчез, обогнув края дверного проема, Седлающая Ветер сказала:
— Я не нравлюсь ей.
— Да. Но её отношение смягчается.
— Почему я не нравлюсь ей?
— Она считает, что вы пытаетесь влезть в наши жизни, и чувствует себя под угрозой. Она уязвима, — я не стал упоминать о её цикле. Возможно, Покойник объяснит позднее так, чтобы было понятно человеческой женщине.
Седлающая Ветер пила чай и изящно морщилась, она выглядела бездомной и слабой.
— Чем я могла обидеть её?
Я дал Старым Костям несколько секунд, чтобы предостеречь меня прежде, чем сказал:
— Она видит во всех женщинах отражение Тинни Тейт.
Рыжулька должна была появиться рано или поздно.
— Грубиянка, из-за которой когда-то был скандал в Мировом Театре.
— Это была Тинни.
— Вы всё ещё увлечены ей.
— Вы отлично знаете моё положение.
Она улыбнулась бледной, несчастной улыбочкой.
— Я, возможно, предвижу это.
— Палёная никогда не испытывала тёплых чувств к Тинни и поэтому испытывает чувство вины. Она думает, что должна одобрять Тинни, потому что я люблю её. А теперь чувствует, что должна быть голосом, выступающим за Тинни,
— Понятно, — она светилась, как ребёнок, который только что выиграл жёсткую гонку против сильных соперников.
— Я тоже был удивлен.
— Да?
Жар нарастал всё сильней, это была удивительная женщина. Она могла быть тем, кем была, одной из дюжины самых влиятельных среди живых смертных, с задатками к росту, но была так же наивна в некоторых отношениях, как десятилетний ребёнок. Она изголодалась по одобрению.
Кара сказала:
— В одном она права, я хочу вас украсть отсюда.
Она сказала это прямо, без намёка на ожесточённую чувственную ауру, которую использовала, чтобы насмехаться над мужчинами раньше, когда была папиной девочкой. Она высказала факт и оставила его мне, чтобы я переварил.
— Вы слишком спешите…
Палёная вернулась с двумя кувшинами и четырьмя кружками. Она хотела выпить и не планировала делать это в одиночестве. Я понюхал кувшин.
— Я дружу с тобой.
Она принесла и светлое и тёмное пиво.
— Наливай, мне нужно отпереть дверь, — сказала она мне.
Мой желудок провалился куда-то к ногам.
58
Я снова зря паниковал, Палёная впустила не мою рыжею погибель, но и не своего брата и не леди-крыс, которые ухаживали за Морли Дотсом, в действительности это были генерал Вестмен Туп и два нервных злодея, по их виду из таких отбросов общества, что им можно было татуировку на лбах об этом делать. Один из них был младшим из пары, которая пришла за мной и Тинни. Красные фуражки разыскали его. Умник предложил, что тощий трясущийся маленький проныра был Джимми Полька.
Палёная вернулась, села на своё место, выпила немного пива, тут вошла Страсть:
— Ничего, если я побуду здесь, пока Диди и Майк не перестанут страдать над тем парнем? Я постою в сторонке.
— Мне будет даже приятно. Палёная, ты не против, если она посмотрит твои книги?
Конечно, та была против, и всю враждебность, которую чувствовала к Каре, была готова вылить на аппетитную молоденькую Исчадие Ада, но сказала:
— Пожалуйста, будь аккуратна, и проверь, что у тебя чистые руки.
Потом к нам присоединился Генерал.
— Гаррет, я ненавижу просить, но, проклятые боги! Мне нужно что-нибудь выпить.
Это напомнило мне:
— Палёная, что там с топливом для того сумасшедшего художника Джона Спасения, принесли?
— Кое-что скоро будет.
Как она узнала это? Из дома не выходила, а Колда ушёл раньше, чем Покойник сделал свой заказ.
Старые Кости, наверное, послал мысль кому-то снаружи. Это было единственное объяснение, которое имело смысл.
Она продолжила: