Золочёный фолиант. Сын морехода
Шрифт:
– Если бы… У меня дело к тебе.
– Ну-ну, старый друг. Не гони лошадей. Отдышись, выпей. Пинта эля за мой счёт!
– Ох, Камлан, ты всегда был хорошим человеком.
Седой трактирщик встал из-за прилавка и потянулся за бутылкой на полке. Хотя, наблюдавшие за этим из дальнего края залы могли бы подумать, что корчмарь попросту развернулся на стуле – столь низкого он был росточка.
– Только никому не говори, что угощаю, – по-дружески проговорил Камлан, наливая в кружку пенящийся эль.
Элдрин сделал три маленьких
– Что, хмель не добродил? – обеспокоенно спросил корчмарь.
– Да нет, мой друг. Я просто сейчас призадумался, как много в последнее время навалилось… – печально ответил юноша.
– Но-но, дружище, я же сказал – давай начнём же не с проблем.
Элдрин медленно и задумчиво переместил кружку во вторую руку.
– Значит, жаловаться нельзя?
Камлан помотал головой.
– В таком случае, рассказать то и нечего… – грустно заключил юноша.
– Неужто ли всё так плохо? – обеспокоился трактирщик.
– Ну… Я ещё жив и не за решёткой… Хотя сегодня был очень близок и к тому, и к другому.
– Слыхал я, что была какая-то заварушка на рынке, но обычно в таких открытых передрягах ты не участвуешь, – корчмарь, чтобы чем-то занять руки во время разговора, активно раз за разом протирал стаканы маленькой коричневой тряпочкой.
– Всё пошло не по плану… Точнее, плана то и не было. Жёлтые мундиры просто подлетели и вырубили меня, а после притащили к своему капитану…
– Вот так просто? Без суда и следствия? – Камлан поставил стакан на стол и недоверчиво взглянул на друга.
– Видишь ли, у них было неопровержимое доказательство – подозрительное совпадение! – в конце этой фразы юноша отпил большую порцию эля.
– Ничего в этом мире не бывает просто так. Вспомни, быть может ты кому-то дорогу перешёл? Украл что-то не у того человека?
– Камлан, на своей Дороге Жизни я ни разу не взял ничего сверх того, что по праву моё! – эти слова он сопроводил громким ударом кружки о стол – напиток даже немного выплеснулся ему на руку. – И, тем паче, не переходил дорогу тому, кто этого не заслужил.
– Не все, кто заслуживает наказания, уверены в этом, мой мальчик… И далеко не все об этом знают…
– Я уже рассказывал тебе свою историю, мой друг…
– Хворь из Уталлы не щадит никого… Ты потерял отца, лишился матери, но твоя месть их никак не вернёт!
– Да не в этом дело, Камлан! Дело в Справедливости! – Элдрин говорил это, явно испытывая смешанные чувства. – Не на ней ли держится наш мир… Я лишь возвращаю долги.
– Неправильная цель, мой друг, может привести к неверному пути. И ты никогда вовремя не поймёшь, когда свернёшь не туда.
– И всё же, – отмахнулся юноша, одолев уже больше половины кружки.
Трактирщик протяжно вздохнул.
– Если бы я тебя не знал, Элдрин, я бы решил, что ты в жилетку поплакаться пришёл. А это на тебя не похоже… Да и не захаживаешь ты сюда без повода. Что тебе всё-таки нужно?
Юноша наклонился
– Уж очень я хочу познакомиться с этим таинственным похитителем удобрений. Украсть две бочки и не попасться… И что-то мне подсказывает, что не спроста это. Вряд ли какой-то фермер обнищал и подался в ремесло.
Элдрин пару раз оглянулся, прежде чем сказать следующие слова.
– Слыхал я, что в Броморе готовится нечто серьёзное завтра. Всех мундиров созывают. Говорят, что-то о некоем гербе Бромора… И раз поднимают такую суматоху, это не спроста, верно? И, думается мне, это может привлечь внимание не самых доброжелательных личностей. У тебя тут многие бывают, наверняка о многом судачат…
Камлан, раздумывая, плотно сжал губы.
– Ты уверен, что хочешь в это вмешиваться? Чего ты вообще хочешь добиться от этой встречи?
– Пока не знаю, – юноша отодвинул полупустую кружку в сторону. – Сперва познакомимся… А дальше, как пойдёт.
Трактирщик тяжело выдохнул.
– Захаживали давеча ко мне пару стражей. Пили, ели, говорили. И вот один из них, залив за шиворот несколько рюмок ржаной, разговорился. Пропуская сетования, завтра в полдень по Торговой Площади торжественно провезут герб Бромора из чистого золота, об этом, кстати, сегодня объявляли несколько раз. Это подарок Принца каждому поселению Королевства в честь первого тысячелетия Одрии. Везут его из самого Ильтура, поэтому, я думаю, сопровождать процессию будут как раз-таки столичные стражи, а наши же им будут просто помогать. Поэтому, что-то подсказывает мне, что даже если этот твой «неприятель» и возьмётся за это дело – его никто не будет ждать с распростёртыми объятиями…
Элдрин задумался, но ненадолго.
– Замечательно!
– Замечательно? – открыто недоумевал Камлан.
– Конечно! Посмотрю на этого вора во всей красе. Похитить предмет, ценой в небольшую деревеньку посреди площади, полной людей, да ещё и на глазах у ильтурских стражей… Это было бы превосходно!
– Ох, Элдрин, с годами я начинаю понимать тебя всё меньше…
Их диалог был прерван звучным мужским голосом. Худощавый длинноволосый блондин вещал со сцены:
– И снова здравствуйте, друзья! Продолжим? Следующая песня посвящается именно вам! Тем, на чьи твёрдые плечи опираются города!
– Ха, что сейчас начнётся, – усмехнулся трактирщик.
Уголки его губ во время этой фразы неохотно поползли вверх, а вот в зелёных глазах отразились тревога и грусть. Видимо, Камлан знал, о чём говорил тот артист.
Заиграла музыка. Она была медленной, размеренной… Будто музыканты вместо отдыха в подсобке всё это время двигали тяжёлые шкафы. Даже лысый скрипач не хотел играть, а просто лениво качался из стороны в сторону. Ранее вещавший со сцены забренчал на лютне и запел:
«День близится к концу, почти закат.