Золотая клетка

Джеймс Вик

Сай кивнул в сторону Аби. Люк поежился. У него был отличный друг.

И целых десять лет он его не увидит.

Аби не услышит его двусмысленных намеков, потому что к тому времени, когда они вернутся в Манчестер, Сай, вероятно, будет женат, у него будут дети, работа, новые друзья. Он найдет свое место под солнцем и будет жить своей жизнью. И все, что сейчас было вселенной Люка, исчезнет за те десять лет, что ждут его впереди, они будут просто вычеркнуты из его жизни.

Несправедливость происходящего вдруг привела Люка в неистовую ярость, и он с такой силой ударил рукой по стене,

что содрал с ладони кожу и невольно вскрикнул. Сай наконец посмотрел на него. В глазах друга Люк увидел жалость.

– Ну ладно, – сказал Сай, – я пошел. Пусть десять лет пройдут как можно быстрее.

Люк смотрел ему вслед – уходил последний человек из его жизни, которая сейчас на его глазах становилась прошлой. Сай завернул за угол и исчез.

Не зная, куда себя деть, Люк не нашел ничего лучше, как присоединиться к сестрам: растянулся на траве, подставляя себя солнцу. Дейзи привалилась головой к его груди, и с каждым вдохом и выдохом он ощущал ее тяжесть. Люк закрыл глаза и слушал громкие звуки телевизора, работавшего в доме через дорогу, шум проезжавших по главной дороге машин, пение птиц, разговор матери с отцом: она не была уверена, что положила достаточно бутербродов – до Кайнестона ехать целых пять часов.

Люк хлопнул себя по шее: какое-то маленькое насекомое ползло и щекотало его своими крохотными лапками. Хотелось, как в волшебной сказке, уснуть – а проснуться, когда десять лет уже останутся позади.

Послышался голос отца, какой-то неприятный, и мама сказала:

– Дети, хватит загорать, пора в путь.

Разумеется, Джардины не прислали за ними «роллс-ройс» с персональным водителем. Это был самый обыкновенный старый седан серебристо-серого цвета. Отец показал документы водителю – женщине, на свитере которой были вышиты три буквы – «БРК», что означало «Бюро распределения кадров».

– Вас пятеро? – Женщина нахмурилась, глядя на первый лист на своем планшете. – В моем списке только четыре имени.

Мама шагнула вперед, вид у нее был самый решительный:

– Когда мы оформляли документы, нашей младшей дочери Дейзи не было еще десяти, но сейчас ей уже исполнилось десять, возможно…

– Дейзи? Нет, она в списке. Хэдли Стивен, Жаклин, Абигайл и Дейзи. Забрать в одиннадцать ноль-ноль, адрес: Манчестер, Хоторнден-роуд, двадцать восемь. Доставить: поместье Кайнестон, Гэмпшир.

– Что? – Мама практически выхватила планшет из рук женщины-водителя.

Аби склонилась, заглядывая ей через плечо.

Безумная тревога и отчаянная надежда острыми ледяными пальцами впились в живот Люка и вывернули внутренности наизнанку. В документах ошибка. У него отсрочка. Возможно, ему и вовсе не придется отрабатывать эти десять лет.

В этот момент на их улицу въехал громоздкий черный минивэн с эмблемой, занимавшей весь капот. Эта эмблема им всем была хорошо известна, под эмблемой красовалась надпись: «Labore et honore» [5] – девиз Милмура.

5

Труд и честь (лат.).

– А,

вот и мои коллеги, – сказала женщина-водитель с явным облегчением. – Думаю, они все объяснят.

– Смотри, – прошептала Аби, показывая на какой-то листок, прикрепленный к планшету.

Минивэн подъехал и остановился у их дома, из него вышел мужчина плотного телосложения с бритой головой. В отличие от женщины-водителя с эмблемой БРК, он был одет в форму, похожую на полицейскую. Висевшая на поясе дубинка при каждом шаге постукивала его по ноге.

– Люк Хэдли? – спросил он, останавливаясь напротив Люка. – Догадываюсь, что это именно ты, парень. Скорее бери свою сумку, нам еще четверых забирать.

– Что это значит? – спросила Аби женщину из БРК, чуть ли не в лицо ей тыча планшетом.

Несколько листков были завернуты, и на том, что оказался сверху, Люк узнал свое собственное лицо. Лист перечеркивала толстая красная полоса, на которой было написано два слова.

– Что значит? – Женщина-водитель нервно рассмеялась. – «Избыток. Переназначить» – эти слова сами за себя говорят, не так ли? В поместье Кайнестон не нашлось подходящей работы для вашего брата, поэтому его документы вернули нам, чтобы мы подобрали новое назначение. Для него, как неквалифицированного представителя мужского пола, есть только один вариант.

В поединке безумная тревога победила отчаянную надежду и сейчас наматывала на свой стальной кулак кишки Люка, парализуя страхом. Ему не нашлось места в Кайнестоне. Его отправляют в Милмур.

– Нет, – произнес Люк, отступая назад. – Нет, это какая-то ошибка. Мы – семья.

Отец шагнул к нему, закрывая своей спиной:

– Мой сын поедет с нами.

– Документы говорят об обратном, – жиденьким фальцетом возразила женщина из БРК.

– Засуньте свои документы знаете куда! – выкрикнула мама.

Все случилось молниеносно. Коренастый мужчина сделал шаг, но не успел схватить Люка за руку, как отец ударил его кулаком в лицо. Мужчина выругался, отшатнулся, его рука метнулась к поясу.

В воздухе мелькнула дубинка, Дейзи закричала. Дубинка опустилась отцу на голову, он упал на колени и застонал. Из рассеченного виска потекла кровь, окрашивая седые волосы на виске в красный цвет. Мама вскрикнула и опустилась на колени рядом, проверяя, насколько серьезна рана.

– Грубое животное! – закричала мама. – Тупая травма может убить человека, если начнется отек мозга.

Дейзи громко зарыдала. Люк обнял ее и крепко прижал к себе.

– Я подам на вас жалобу, – заявила Аби, направив указательный палец в сторону крепкого мужчины из Милмура. Она прищурилась, вглядываясь в имя, вышитое на его форме. – Кем вы себя возомнили, господин Кеслер? Вы не можете просто так бить людей!

– Вы совершенно правы, юная леди. – Кеслер улыбнулся во весь рот. – Но боюсь, с одиннадцати ноль-ноль… – он демонстративно поднял руку так, чтобы всем было видно: часы показывали 11:07, – для вас уже началась безвозмездная отработка и с юридической точки зрения вы все лишились статуса свободной личности. Чтобы было понятно ребенку… – Кеслер посмотрел на Дейзи. – Это значит, что вы уже не свободные люди и у вас нет никаких прав. Ни-ка-ких.