Золотая Колыма
Шрифт:
Шоссе вьется здесь ровным сверкающим полотном. По сторонам его стоят аккуратные пикетажные столбики и надолбы. Дорогу обслуживают несколько тысяч постоянных рабочих и служащих, очищающих каждый километр пути. Опасные места у шоссе обведены парапетами, вдоль линии идет частокол телеграфных столбов. Зимой по дороге движутся громадные роторные снегоочистители и гигантские снеговые плуги. На каждом десятке метров возвышается аккуратно вырезанный в шахматную клетку (чтобы был заметнее) столбик-вешка. Таких столбиков на дороге двадцать пять тысяч штук; они охраняют шоферов от опасности попасть в заметенные снегом кюветы.
Яблоновый
…Большинство строений на Колыме возведено пока из дерева. Даже колымская столица, Магадан, — город, выстроенный главным образом из полярной лиственницы. В еще большей степени характерно это, конечно, для пунктов в районе тайги и приисков, где глина почти не встречается.
Тем более неожиданно предстает перед глазами совершенно индустриальный пейзаж, когда за изгибом шоссе возникает совсем еще молодой городок Атка. Двухэтажный каменный жилой дом, кирпичные будки, два больших фундаментальных здания гаражей и складов, похожие на корпуса московских, довольно крупных цехов, — все это построено здесь из кирпича. В Атке найдена глина и открыт кирпичный завод, работающий с полной нагрузкой. Он поставляет кирпич не только для местного строительства, но и для Магадана.
Городок полностью снабжен электрической энергией, которой хватает и для производственных надобностей. В стороне от электростанции стоит гигантский бензиновый бак из котлового железа, сваренный здесь же на месте. Автомобиль подъезжает к бензиновой колонке и заправляется бензином. Шофер грузовика идет в «Дом шофера», получает там сытный горячий обед из нескольких блюд, покупает в буфете булочки из белой муки, яблоки, молоко, папиросы и отдыхает на отдельной койке с чистым бельем и теплым одеялом. Засыпает он под звуки радио, передающего новости Дальтасса из Хабаровска…
Уже сейчас этот приарктический городок напоминает собою фабричный пригород Тулы или Москвы. Но безошибочно можно утверждать, что в нем значительно более оживленно, чем, скажем, в Серпухове или Можайске. За день здесь проходит добрая сотня машин с пассажирами и грузами. Через Атку приезжают и уезжают гости с приисков, из Магадана, а иногда и из Москвы или Архангельска — через реку Колыму и Великий северный путь.
…Ранним утром мы оставляем Атку. Солнце косыми лучами прорезает ущелья сопок, разрисовывая их склоны самыми необычайными оттенками. Вот сопка, покрытая бархатом ягеля. Одна половина ее светлозеленая, другая, куда лучи проникают сбоку, — темнофиолетовая. Высокая гора на переднем плане увенчана грудой скал, напоминающих древние рыцарские замки. Отлогий скат горы светится нежнейшими золотистыми отблесками. Вершины редких горных лиственниц кажутся на их фоне ажурным кружевом, еще больше оттеняя эту световую симфонию.
Автобус стремительно одолевает пространство, и перед нами развертываются все новые пейзажи, один красочнее другого. Только начало дня, но уже жарко. Климат
Необыкновенное количество ультрафиолетовых лучей и, возможно, космической радиации в течение нескольких дней покрывает коричневым загаром лица колымчан. Весной, когда надо надевать синие очки, чтобы защитить глаза от ослепительного сияния солнца и снега, здесь практикуются прогулки на лыжах. Лыжники бывают обнажены по пояс — фантастическое впечатление производят они, быстро идущие по двухметровому снегу в трусиках и синих роговых очках.
Шоссе делает небольшой поворот направо. Вдалеке, по сияющей от солнца ленте, на волах везут гигантские клетки из проволок, в клетках кто-то быстро движется. Впереди идут три полуобнаженных человека, головы их повязаны пышными белыми тюрбанами. Процессию сопровождают густые клубы пыли.
Пышные тюрбаны на головах сопровождающих людей оказываются обыкновенными полотнищами. А в проволочных клетках помещаются несколько маленьких яков и человек, подсыпающий им концентраты в кормушки. За телятами в клетках шествует целое стадо яков и бычков-симменталов. Яки медленно движутся по шоссе, подметая пыль длинными, волочащимися по земле, щетками шерсти.
Это ведут в животноводческую станцию Дальстроя на Сеймчане только что выгруженных с парохода полтораста яков и полсотни племенных бычков. За яками животновод Дальстроя Смирнов ездил специально на Памир, чтобы отобрать там наиболее подходящие экземпляры и акклиматизировать их на Колыме. По мнению Смирнова, климат Памира подходит к климату Колымы, и яки должны себя чувствовать в приарктическом крае, как дома.
Смирнов хлопочет вокруг стада и зорко оберегает его весь долгий путь от Памира по Турксибу, через всю Сибирь и Охотское море. Смирнов — воспитанник Тимирязевской сельскохозяйственной академии — энтузиаст колымского животноводства, у него целая груда проектов развития этого дела, один другого замысловатее и смелее. Акклиматизация яков — только первый опыт. После яков Смирнов намерен привезти сюда овцебыков, которые сохранились только в Гренландии и на островах Мельвиля. Далее он выдвигает проблему разведения особенного крупного оленя, которого везут с Охи на Сахалине и с Урала, затем привоз бизонов из Аскании-Нова и спаривание обыкновенного оленя с сохатым — лосем. Все эти необыкновенные породы, по наметкам Смирнова, должны разрастись и размножиться на Колыме.
Стадо идет по трассе уже вторую неделю и пройдет до места назначения еще недели три.
Шофер нашего автобуса Василий Денисенко, молодой парень с Украины, широко и весело улыбается вслед стаду. Сердце его радуется такой картине, он вспоминает стада своего колхоза, с которым связан всеми своими помыслами, хотя сейчас он и правонарушитель. Он был комсомольцем-колхозником, его выдвинули на работу в кооператив. Он сделал крупную растрату и был осужден за нее на пять лет в исправительно-трудовые лагери.