Золотая лихорадка

Мейсон Конни

– Тогда, я думаю, папа позаботится о ней, – насмешливо ответил Расти. Он понимал, как тяжело сейчас его молодому другу, и счел нужным присоединиться к его добровольной вахте.

– Эх, если бы Гордону нужна была дочь, он не покинул бы ее, – угрюмо пробормотал Чейз. – Пусть они с Мэгги недостаточно любят друг друга, чтобы пожениться, но почему же девчушка должна страдать?

– Вот голова садовая, да ведь я говорю не о Гордоне, – лукаво заметил старый сержант. – Неужели ты не понимаешь?

– Проклятье, Расти, ты что, издеваешься надо мной?

– Мужчина,

который так глуп, что не узнает собственное дитя, заслуживает того, чтобы над ним немного поиздевались.

Чейз внимательно посмотрел на Расти, а потом впился глазами в крошечное личико Бет. Он так пристально разглядывал девочку, словно видел ее впервые.

– Сейчас не время для шуток, – пробормотал он.

– А я не шучу. Разве Мэгги когда-нибудь говорила тебе, что отец Бет – капитан Гордон?

– Нет, но…

– Вот тебе и «но»! Ребенку пять месяцев, это тебе о чем-нибудь говорит?

Пять?! До сих пор Чейз был уверен, что Бет не больше трех, но если пять, тогда… Неужели это возможно?

Увидев на лице Чейза сомнение, Расти напустился на него:

– Дьявол тебя побери, Чейз! Будь у тебя хоть капля ума, ты давно догадался бы, что Бет – твоя дочь.

– Ты знал и молчал? Это что, заговор?

– Нет, сынок, просто мы ждали, пока Мэгги сама скажет тебе. Она почему-то считает, что ты если и женишься на ней, то только ради ребенка, а не по любви. Но, думаю, рано или поздно она все равно открыла бы тебе правду.

– Куда уж позже, пять месяцев прошло.

– По твоей вине, заметь. Выслушай ты ее тогда в Сиэтле, не пришлось бы ждать так долго. Но неужели ты ничего не заподозрил, когда Мэгги приехала с ребенком на ранчо?

– Черт, нет! Бет – такая кроха, что я принял ее за новорожденную.

– А ее мама разве большая?

– Да, но сразу-то я не сообразил. Я думал, Мэгги приехала ко мне, потому что Гордон бросил ее и она нуждается в ком-нибудь, кто поддержал бы ее. Ведь семьи у нее нет, а там, на Клондайке, мы были всем друг для друга.

– Ну, теперь ты все узнал и, будем надеяться, не слишком поздно.

– Да, спасибо тебе, друг. Каким же слепцом я был, и винить кроме себя некого, – сокрушенно вздохнул Чейз. – Я вел себя как полный идиот, но любой на моем месте сорвался бы. Во-первых, Мэгги была беременна, хотя меня уверяла, что бесплодна, во-вторых, этот треклятый конник почти голый толокся у нее в квартире и чувствовал себя там как дома, так что же мне оставалось думать?

– Надо было не думать и не мчаться в Монтану сломя голову, а спокойно выслушать объяснения любимой женщины, – назидательно проговорил Расти.

– Такой уж у меня характер, тебе ли не знать, – рассмеялся Чейз, но тут же вновь нахмурился. – Интересно, а почему все-таки Гордон оказался у Мэгги в ту ночь?

– Об этом спросишь у самой Мэгги.

– Ох, только бы память к ней вернулась. Тут дверь распахнулась, и из спальни вышел доктор.

– Как она, док? – кинулся к нему Чейз.

– Давай мне девочку, я отнесу

ее Чатагве, – предложил Расти.

Чейз передал малышку и остался один на один с доктором Фостером.

– Физически с вашей женой все в порядке, – начал врач. – Ссадины опасности не представляют и скоро заживут, опухоль на затылке уже спадает, но…

– Говорите все как есть, мистер Фостер. – Я знаю, что Мэгги потеряла память. Это надолго?

Доктор устало вздохнул. Тучный, с красноватым лицом и редеющими волосами, он ободряюще похлопал Чейза по плечу и повел дальше по коридору, чтобы Мэгги ненароком не могла их услышать.

– Видите ли, головную травму, подобную этой, чрезвычайно трудно диагностировать. В моей практике был случай, когда память вернулась всего сутки спустя, но был и такой, когда больной не узнавал своих близких в течение года. Вам нужно набраться терпения, мистер Макгаррет. На вопросы, которые ваша жена будет задавать, а она обязательно будет их задавать, отвечайте как можно точнее. Однажды какой-нибудь факт подтолкнет ее память, и она вспомнит и примет все как само собой разумеющееся. Только будьте внимательны и ласковы с ней.

Чейз внимал каждому слову врача и смотрел на него как на бога.

– Мы должны соблюдать какой-то режим? – робко спросил он.

– Нет, ничего особенного не нужно. Она может встать с постели, когда почувствует себя достаточно окрепшей, и заняться обычными делами. Но вы не должны нажимать на нее, требуя вспомнить вас как можно скорее. Просто любите ее и следите за тем, чтобы ваша жена не переутомлялась.

– Премного благодарен вам, док, – прижав руку к сердцу, проговорил Чейз. Затем он достал из кармана деньги и вложил их в пухлую руку.

– Всегда к вашим услугам, – ответил Фостер, привычным движением пряча гонорар в бумажник. – Если понадоблюсь, вы знаете, где меня искать, а сейчас идите к жене: она нуждается в вас.

Мэгги встретила Чейза встревоженным недоверчивым взглядом.

– Доктор сказал, что я потеряла память, – дрожащим голосом начала она.

– Это только временно, дорогая.

– И еще он назвал меня миссис Макгаррет. Значит, я ваша жена?

Первый же вопрос вызвал у Чейза серьезное затруднение. Он отдал бы все золото мира за возможность ответить на него утвердительно, но говорить нужно было правду.

– Нет, – ответил он и быстро добавил: – Но мы как раз собирались пожениться.

– А ребенок… наш?

– Да. Бет – наша дочь, твоя и моя.

– Но… я не понимаю, – наморщила лоб Мэгги. – Почему мы до сих пор не женаты, если у нас есть ребенок?

– Это долгая история, Мэгги-детка, я расскажу ее тебе попозже, когда ты как следует отдохнешь. Я хочу, чтобы к нашей свадьбе ты была совершенно здорова.

– Так мы собираемся пожениться? – переспросила Мэгги.

– Ну конечно! – убежденно сказал Чейз, и глаза его озорно блеснули. – Я сейчас уйду, а ты постарайся уснуть, тебе надо набираться сил. Ох, и напугала же ты нас вчера.