Золотая осень

Шубин Александр Владленович

Дефицит идей и желание что–то менять в сложившейся ситуации заставили Андропова устраивать «мозговые штурмы» по разным вопросам, «гонять проблему», как он выражался [482] .

Решающее участие в совещаниях у Генсека играли хозяева военно–промышленных и внешнеполитического ведомств Устинов, Громыко и Романов. Но особое значение приобретает фигура Горбачева. Молодой, но уже достаточно влиятельный, богатый на идеи член Политбюро становится практически правой рукой Андропова. «После пленума ЦК, избравшего Андропова генсеком, М.С. Горбачев ходил веселый и торжественный, как будто избрали его. – вспоминал его помощник В.Болдин. — А вечером, когда я зашел к нему с документами, не удержался и сказал:

482

Лигачев Е.К. Указ. соч. С.8.

— Ведь мы с Юрием Владимировичем старые друзья, семьями дружим. У нас было много доверительных разговоров, и наши позиции совпадают» [483] .

Горбачев

сохранял неприязнь к ведомственной бюрократии. Вспоминает А. Черняев, работавший тогда в аппарате ЦК: ”Когда Горбачев стал вести иногда заседания Секретариата, те, кто по очереди из нас, замов, там бывали, возвращались в восторге: наконец–то появился умный и честный человек, озабоченный состоянием страны и готовый что–то делать. Особенно нравилось, как он «вызывал на ковер» министров, разоблачал их некомпетентность, близорукость, а то и обман, который стал обычной и простительной практикой. Но замечали и другое: оргвыводов даже в отношении явных бездельников и паразитов не следовало. Это, наверное, было бы превышением «компетенции», Политбюро не поддержало бы» [484] . Горбачев пытался не столько напугать кадры, сколько связать их с собой: ”Когда речь шла о назначениях, о выдвижениях, то с этой целью людей приглашал к себе Горбачев, именно он объявлял им приятную новость» [485] .

483

Болдин В.И. Указ. соч. С.34.

484

Горбачев М.С. Указ. соч. С.387.

485

Черняев А.С. Шесть лет с Горбачевым. М., 1993. С.9.

Теперь Горбачев тяготился своим аграрным профилем. Его тянуло к более глобальным проблемам. Попытки Горбачева, который теперь иногда вел Секретариат ЦК, вмешиваться в дела «чужих епархий» вызывали сопротивление. Главным оппонентом Горбачева был Тихонов. Премьер ревниво оберегал экономическую сферу от вторжений извне. «Давайте так, — сказал он в те дни Юрию Владимировичу, — ты хорошо знаешь административные органы, идеологию, внешнюю политику. А уж экономику я тебе обеспечу… — вспоминает Горбачев. — Но когда Андропов поручил мне, Рыжкову и Долгих составить перечень неотложных проблем, связанных с совершенствованием управления экономикой, планирования и расширения самостоятельности предприятий, Тихонов забеспокоился не на шутку» [486] . На заседании Политбюро 18 августа произошел конфликт: «Тихонов возмущен, что Секретариат ЦК, в частности Горбачев, уже не первый раз берет на себя хозяйственные вопросы. (Небольшая перепалка. Горбачев: «А что делать, если вы не решаете?» Тихонов: «Не пытайтесь работать по проблемам, в которых вы некомпетентны»)» [487] . Это столкновение было не случайным — промышленники как могли сопротивлялись установлению контроля над ними со стороны чисто партийных структур (и стоявших за ними реформистов, опиравшихся на «местнический» блок), признавая суверенитет только Политбюро. Андропов старался поддерживать равновесие сил в этой сфере. Он сказал Горбачеву:

486

Воротников В.И. Указ. соч. С.29.

487

Горбачев М. Указ. соч. С.233.

— Михаил, я тебя прошу, сделай как–то так, чтобы не портить отношения с Тихоновым. Ты же понимаешь, как мне это сейчас важно [488] .

Несмотря на подобные проблемы, Горбачев не упускал возможность развернуться в качестве теоретика. Даже рассуждая о сельскохозяйственной политике, он не забывает блеснуть какой–нибудь философской идеей, о роли человеческого фактора, например.

Сам Андропов поощрял упражнения в идеологии своего относительно молодого протеже, стремясь таким образом укрепить его авторитет в партии. Горбачеву было поручено читать доклад к юбилею Ленина. Прошлый такой доклад был ступенькой к власти самого Андропова.

488

Горбачев М.С. Указ. соч. Т.1. С.377.

Один из руководителей кремлевских спичрайтеров Г. Смирнов вспоминал, что Горбачев не захотел, чтобы доклад целиком писали за него, как это делалось всегда. «Он сразу же дал мне свои первоначальные заготовки. Самое заметное место в них занимали положения, относящиеся к последним ленинским работам. Докладчик хотел, чтобы прозвучала мысль о том, что Ленин в конце жизни намеревался переосмыслить сложившиеся представления о социализме. Однако эти задумки Михаила Сергеевича были осуществлены не полностью: помнится, что были какие–то рекомендации членов Политбюро сократить эти мотивы» [489] . По тем временам обращение к последним ленинским статьям было довольно смелым решением. Последние письма — результат поиска путей выхода из того состояния, в которое страну вверг «военный коммунизм», они связаны с критикой

Сталина. Обращение к ним в начале 80–х гг. – уже намек на позицию.

489

Смирнов Г.Л. Уроки минувшего М., 1997. С.148.

В последних письмах и статьях Ленин поставил практически все проблемы, которые придется решать архитекторам Перестройки в начальный ее период — индустриальный скачок, дебюрократизация, кооперативное движение, сочетание государственного регулирования с развитием товарно–денежных отношений. По существу, в своих последних статьях Ленин дал наметки конструктивной программы, которой так не хватало андроповской группировке. Однако эта программа была сформулирована Лениным бегло и абстрактно. Он лишь наметил направление теоретического поиска. Недаром Горбачева продолжают мучить те же вопросы, на которые не удалось ответить руководителям нэповской России: «В особенности это касается такого важного вопроса управления, как определение оптимального сочетания централизованного планирования и хозяйственной самостоятельности предприятий, местных органов, их инициативы и предприимчивости с экономической ответственностью перед обществом» [490] . Несмотря на смелый замысел, апрельская речь 1983 г. в целом не удалась Горбачеву. Он не смог преодолеть аграрного «флюса», возникшего из–за желания выпятить роль своего ведомства. Это не способствовало успеху Горбачева–теоретика.

490

Горбачев М.С. Указ. соч. Т.1. С.391.

Но подконтрольные Горбачеву службы продолжали проталкивать идеологические новации. Так, министр сельского хозяйства В. Месяц впервые употребил в августе 1983 г. слово «перестройка» в качестве самостоятельного термина: ”Темпы, качество полевых работ ныне лучше прошлогодних. Это во многом — плоды перестройки» [491] . Такие слова выглядели бы банальностью в 1986 г., но сказаны они были за три года до того. Аграрии прощупывали почву для будущей идеологии Горбачева.

491

Месяц В. Добиваться большего. // «Правда», 4.8.1983.

А пока роль главного идеолога берет на себя второй по силе человек в партии — Черненко. Находившийся в тени с начала 1983 г., Черненко в июне властно выходит на политическую арену. Первые полгода андроповского правления он с успехом использовал для укрепления своей кадровой базы — изрядно напуганного клана Брежнева. На июньском идеологическом пленуме, который должен был ответить на вопрос Андропова — где же мы все–таки находимся? — Черненко играет центральную роль, что нельзя сказать не только о Горбачеве, но и о самом Генсеке. Напрасными были и надежды Горбачева на то, «что Черненко предложит мне, как минимум, принять участие в окончательной доработке его выступления» [492] .

492

Горбачев М. Указ. соч. С.242.

Советники Черненко потрудились на славу. Закрепив основные «теоретические достижения» Андропова, Черненко дал всестороннюю картину официального взгляда на общество, в которой содержалось несколько положений, ставших привычными только в период Перестройки. Оратор поставил перед присутствующими задачу «революционного обновления общества», заявил, что национальный вопрос еще рано снимать с повестки дня, призвал к веротерпимости и произнес настоящий панегирик в защиту гласности: «Гласность, открытое обсуждение успехов и промахов, участие руководителей всех рангов в политико–воспитательной работе, создают тот общественный климат, в котором люди хорошо трудятся» [493] .

493

Черненко К.У. Народ и партия едины. М., 1984. С.345, 354, 367–368.

Несмотря на прочность политических позиций Андропова, июньский Пленум показал, что правление нового Генсека будет недолгим: «он говорил, часто запинаясь, перебирая текст (что было ясно видно) старчески дрожащими руками» [494] . Силы на глазах оставляли грозного владыку, хотя абсолютная власть его была неприкосновенной. Андропов мог даже прервать доклад Черненко, чтобы напомнить «разболтавшимся» партийцам о всевидящем оке КГБ: «Шло все рутинно, как вдруг, в том месте доклада Черненко, где речь шла и контрпропагандистской работе, о «необходимости давать принципиальную, партийную оценку действиям тех лиц, которые сознательно или несознательно, что называется, поют с чужого голоса, распространяя всякого рода сплетни и слухи», — Андропов прервал его. И при гробовом молчании удивленного зала жестко сказал примерно следующее: «Да, кстати. Мне известно, что в этом зале находятся люди, которые позволяют себе в беседах с иностранцами распространять ненужную и вредную для нас информацию. Я не буду сейчас назвать фамилии — товарищи сами знают, кого я имею в виду. И пусть они запомнят — это последнее предупреждение им»…

494

Печенев В. Указ. соч. С.53.