Золотая пыль
Шрифт:
– Правда?- Ада ошарашенно повернулась к тёте. Та кивнула. На лице девочки невольно расползлась улыбка.- Значит, я смогу колдовать!
– Да, но с Ритуалом придётся немного подождать,- отметила мама Веты. Голос у неё был очень приятный и успокаивающий.- Сейчас судьи, отвечающие за Ритуал, проводят испытания для детей, которые могут Видеть. У нас в Иноземии сейчас не спокойно.
– Хорошо,- сдалась Ада и обула прожжённые ботинки.- Вета, спасибо за приют.
– Обращайся,- Вета порывисто обняла Аду.- Когда снова будешь в Старграде,
– Обязательно. Пока!
– Пока,- улыбнулась Вета.- Счастливого пути.
Тётя взяла Аду за руку, и их окутал золотистый вихрь. Когда он рассеялся, перед путешественницами появилась гостиная в доме крёстной. Ада поспешно попятилась и отошла за диван. Тётя отряхнула с плеч засидевшиеся золотые пылинки. В её бледно-изумрудных глазах пылали огоньки.
– Допрыгалась,- вынесла она вердикт.
– Простите,- Ада для приличия склонила голову.- Я не знала, что всё так обернётся. Вы узнали про мой сон?
– Мне пришлось поговорить с Файроном,- тётя сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.- Он самый главный в Иноземии, что-то вроде короля. И на нашу беду, ты его очень заинтересовала. Лично я не хочу проводить для тебя Ритуал в такое неспокойное время. Нам лучше подождать, пока Иноземия будет спасена и тебе ничего не будет угрожать.
– Чем же я его заинтересовала? Тем, что видела сон? Так что это всё означало?
– Ты побывала в воспоминаниях Иноземии и видела то, что видеть не положено. Постарайся больше никому об этом не говорить, поняла? Только три человека знают про этот сон – я, ты и Файрон.
Ада вдруг почувствовала, как на щеках разгорается огонь. А как же Вета? Ада ведь всё рассказала ей! Что, если Вета – враг? Или всё расскажет маме и понесётся… Видимо, мысли отразились на лице девочки.
– Ты ведь никому не рассказывала об этом?
– Нет, конечно! Да и кто поверит.
Ада знала, что соврала, и почему-то в душе бушевала гроза сомнений. Девочка тряхнула головой, отгоняя плохие мысли. Тётя знаком позвала её за собой. Они вошли в кабинет крёстной, в который она просила Аду не совать нос. Обычный кабинет. В глаза бросалась только огромная картина над столом.
Вдруг кольнуло сердце. Ада подняла голову на эту картину. На ней был изображён в полный рост статный, крепкий мужчина лет тридцати, с пшеничными волосами, пронзительным изумрудным взглядом. На нём была меморианская одежда, в правой руке – золотая роза, а в левой – яблоко. За спиной у него были два огромных орлиных крыла. Выглядел он очень воинственно и напоминал Аде кого-то. Вот только кого?
– Ты уже поняла, кто это?- Тихо спросила тётя, и в её голосе уже не было раздражённости и холода.
– Нет,- Ада помотала головой, вглядываясь в мужественное лицо.- Кто?
– Мой брат,- ответила тётя.
Сердце Ады гулко заколотилось. Она, не в силах хоть что-то сказать, смотрела на огромный портрет. Если это брат тёти, то это… её папа. Девочка теперь узнала такие же, как и неё, глаза цвета свежей зелени, улыбку слегка
– Это мой папа, да?- Голос куда-то пропал, и слова Ады были едва слышны.- Где он сейчас?
– Погиб.
Ада плотно сжала губы. Значит, вот что имела ввиду мама Веты, когда говорила, что тётя – её единственный родственник. Кто её мама, никто не знает, а отец погиб…
– Он был в Высшем Совете Иноземии,- сказала крёстная, зябко обхватив свои плечи.- Великий мемориан. Смелый, отчаянный и весёлый. Пожалуй, свой боевой характер ты унаследовала от него. Он тоже любил прыгать с головой в омут прежде, чем станет известно, где у него дно. Он погиб, преследуя Виллайна.
– Виллайна? – Переспросила Ада.- Имя какое-то странное.
– Ты хорошо знаешь английский? – Уточнила тётя.- По иронии судьбы, мальчика нарекли именем, которое гласит «злодей». Вот он и решил ему соответствовать. Виллайн втёрся в доверие иноземцев и даже вошёл в Совет. А потом, устроив беспорядки, пытался бежать. Мой брат отправился за ним и принял бой. Это было самое громкое сражение двух меморианов…
– И папа проиграл?- Осторожно спросила Ада.
– Нет,- покачала головой тётя.- Но и не выиграл. Они одновременно поразили друг друга в сердце. Моего брата тут же посмертно признали героем, извинились, что осуждали его за то, что он полгода провёл на Земле, решив отречься от магии.
– Отречься от магии? Почему?
– Говорили, он сбежал туда с возлюбленной. Но, услышав о том, что происходит в Иноземии, он вернулся. Вот дурак,- вырвалось у тёти. – Ему сто раз твердили не лезть на рожон. Если бы он не принял бой, этого Виллайна нашли бы парой дней позже, не велика беда.
– Выходит,- Ада протянула руку и дотронулась до портрета.- Он погиб ещё до моего рождения?
– Скорее всего, так,- согласилась крёстная.- Этот портрет сделали незадолго до его смерти. Яблоко и золотая роза. Символ жизни и семьи и символ магии. Я тогда рассмеялась, что он выставил себя в таком свете. А он сказал, что эта картина послужит хорошим воспоминанием.
Ада сглотнула комок в горле. Вот как получается – мама бросила её, оставив со своим воспоминанием, а папа погиб, был героем этой Иноземии. Выходит, она почти что сирота, не считая крёстной. Девочка прислонилась лбом к картине и опустила голову.
– На твоём месте я бы подышала свежим воздухом. К тому же, Артём из соседнего дома уже давненько сидит на заборе.
Ада кивнула и молча вышла из дома. Артём, едва завидев её, спрыгнул с забора и подбежал к воротам. Девочка вышла к нему и тут же попала в неловкие и осторожные объятия.
– С тобой всё в порядке!- Возликовал Артём.- ТЫ была в городе? Что ты узнала?
– Следов меня там нет,- Ада отвела глаза, чувствуя, что ещё чуть-чуть, и она расплачется. – И мамы тоже. А ещё я побывала в Иноземии, переместилась туда через цветок-портал. Мне скоро проведут Ритуал, а тётя объяснила мне, кто я.