Золотая сеть
Шрифт:
— Я бы до сих пор там сидела, если бы вы не спасли меня, — с обожанием поглядела Сьюзен на своего рыцаря.
— Кстати, что ты там делала? — поинтересовался Иден. — За котенком полезла?
— Да, — кивнула она. — Вы потом еще долго моим героем были, милорд.
— Что?! — шутливо округлил он глаза. — В прошедшем времени, Сьюзен? Хочешь сказать, я больше не твой герой?
— О! — тут же вспыхнула она. — Теперь это не слишком прилично, милорд.
— В самом деле? Какая жалость. Я бы с удовольствием еще немножечко побыл героем.
— Но
— Но ты никакая не слабая, Сьюзен. Просто у тебя слишком развито воображение, и ты чувствуешь опасность острее других людей. Ничего плохого в этом нет. Даже наоборот. Кому нужна храбрая независимая женщина, которой никогда не требуется сильное мужское плечо?
— О! — снова вырвалось у нее. — А я не такая, так ведь?
Иден посмотрел на нее сверху вниз: в широко распахнутых глазах тревога, губки, словно бутончик розы, сложились в очередное «о!». Именно такие девушки его и привлекали — сладенькие беспомощные крошки. Какие же они обворожительные! Ему хотелось обнять ее, прижать к себе и взять под свою защиту.
Он даже не заметил, как они остановились, и внезапно поймал себя на том, что разглядывает ее огромные карие глаза и обольстительные губки. Они притягивали его словно магнит. Вот бы попробовать их на вкус! Один разок. Всего лишь один разок.
Лорд Иден выпрямился и печально улыбнулся.
— Сьюзен. Милая маленькая Сьюзен. Мы не должны делать этого. Это было бы нечестно по отношению к тебе.
— Что не должны делать? — невинно уставилась она на него.
— Неужели грешные мысли только мою голову посетили? Мне так хочется поцеловать тебя, Сьюзен, больше всего на свете. Но это и в самом деле будет несправедливо по отношению к тебе, поддайся я этому порыву.
Неожиданно в ее глазах заблестели слезы.
— Не знаю, что я такого сделала, что вы решили, будто я настолько доступна, — всхлипнула Сьюзен. — Кажется, я не давала вам никакого повода, милорд.
— Сьюзен! — Иден схватил ее за руку, сжал в своих ладонях пальцы. — Ничего подобного мне даже в голову не приходило! Просто сегодня ты такая красивая, а вокруг так тихо и спокойно. Признаюсь, что я чуть не потерял голову и не поцеловал тебя. Но я говорю об этом в знак уважения, правда. Поверь мне, вина только на мне, это мои чувства вышли из-под контроля. Ты вела себя безупречно, как настоящая леди, Сьюзен.
— Я стараюсь. — Слезы потекли по ее щекам. — Я ведь понимаю, что мой папа всего лишь простой фермер, арендатор его светлости. И я не аристократка. Я знаю, что не имею права на ваше восхищение, милорд, впрочем, как и на внимание любого другого знатного джентльмена. Но я стараюсь вести себя благородно. И я никогда не позволяла джентльмену целовать себя. Наверняка в обморок упаду, если такое случится.
Доминик снова погладил ее по руке и полез в карман за платочком.
— Должно быть, ты считаешь меня настоящим чудовищем. — Он протянул ей платок. — Вытри
Сьюзен, и скажи, что прощаешь меня. Ну как? Простишь меня? Я не хотел напугать тебя, а уж тем более внушить к себе отвращение. Поверь мне. Я прощен?
Сьюзен промокнула глаза и вложила платочек в раскрытую ладонь лорда Идена.
— Я, конечно же, прощаю вас, милорд. Хотя уверена, что и прощать-то особо нечего. Я просто глупая гусыня.
— Пойдем. — Он предложил ей руку. — Пора вернуть тебя матери, Сьюзен. Кроме того, чай уже, наверное, готов, а я сильно проголодался. Ты как? Лучше?
— Да, спасибо вам. Вы очень добры, милорд. Полный раскаяния за свою неловкость и по уши влюбленный, лорд Иден замедлил шаг, помогая своей спутнице подняться вверх по крутому склону.
Александра брела по самой вершине холма рядом с лордом Эмберли, но под руку его не держала. Да он, впрочем, и не предлагал.
— Доминик показывал вам руины монастыря? — поинтересовался он. — От него уже почти ничего не осталось. Какая трагедия, правда?
— Да, — согласилась она. — Похоже, здесь очень красиво было. Тут так тихо и спокойно, прекрасное место для Божьей обители.
Они все шли и шли, глядя вниз на поросший деревьями склон.
— Он хочет стать военным и уехать в Испанию, — сказала Александра. — Я про лорда Идена.
— А! Он уже успел рассказать вам? Видно, он всерьез подумывает об этом. Мама все надеялась, что это мальчишеский каприз. Но Доминик давно уже вышел из подросткового возраста.
— Он должен поехать, — уверенно заявила Александра. — Он говорил, что всю жизнь будет жалеть, если война закончится, а он так и не успеет поучаствовать в ней. Думаю, так оно и есть. Он всегда будет считать, что жизнь прошла стороной. Жизнь человека слишком драгоценна, чтобы позволять другим командовать ею, вы со мной согласны?
— Вы считаете, что я пытаюсь командовать Домиником? — удивился граф. — Это не так, уверяю вас. Я всегда говорил ему, что он должен самостоятельно решить, чего хочет от жизни, и потом начинать действовать. Он может вступить в армию в любой момент, было бы желание.
— Есть масса способов контролировать поступки другого человека, не обязательно отдавать прямые приказы. Мой отец всегда действовал напрямую. Но человека можно связать совершенно иными, невидимыми путами, да так, что никто ничего не заподозрит. Ни тот, кто связывает, ни тот, кого связали. Вы понимаете, о чем я?
Он взглянул на нее и нахмурился.
— Боюсь, что не совсем.
— Лорд Иден сказал мне, что его мать позволила бы ему уехать, если бы она знала, что он действительно этого хочет, а про вас говорил, что вы дали ему свободу выбора, пусть сам решает, как ему поступить. На самом деле ему даже не требуется вашего позволения, чтобы купить патент на офицерский чин. Но неужели вы не видите, что связали его по рукам и ногам своей любовью?
— Связали? — удивился граф. — Любовью? Вам не кажется, что одно противоречит другому?