Золотая свирель

Кузнецова Ярослава Анатольевна

А мантикора, значит, зовут Малыш. И Ирис тут ни при чем. Малыш — это мантикор, а Ириса тут и рядом не стояло… Значит, я тогда ошиблась.

И спутала желаемое с действительным.

Очень хотелось думать, что у меня есть к Ирису хоть какая-то ниточка. Ниточкой была свирель. Но теперь ее нет.

Но я ее найду. Я вернусь на ту сторону и разыщу Ириса. Я вылечу от мучительной болезни короля Нарваро. Я разгадаю Пеплову загадку и помогу ему. Я подарю Ратеру земельный надел, чтоб никто никогда не смел выгнать его из дома. Я отправлю Кайна и его собаку в сумасшедший дом, а если такого дома в Амалере нет, то я его построю. Самым охраняемым обитателем

этого дома будет принцесса Мораг. У нее отберут плеть и наденут на нее смирительную рубашку. А еще у меня будет верный защитник и преданный друг, мое ручное разумное чудовище. Королеве придется считаться со мной. Я превзойду Амаргина. Я буду могущественна и свободна. Я буду жить вечно…

Я вернусь на ту сторону и скажу — Ирис. Ты же поручился за меня. Как ты мог…

Под соснами было темно, но и когда мы выехали на берег реки Ольшаны, светлее не стало. Небо хмурилось. Из-за кромки леса, клубясь и кувыркаясь, накатывали тучи. Где-то далеко, за нашими спинами, за дюнами, над морем, рокотал гром. Буланый конь встряхнул головой и прижал уши.

На открытом берегу метался ветер. Пахнуло водой — пресной водой, без примеси йода или соли, встревоженной речной водой, сырой травой и мокрой глиной. Прибрежные ивы лохматило воздушным потоком. Рыжий плащ моего спутника вздулся горбом, задрал полу, и, мелькнув черной подкладкой, больно хлопнул меня по щеке.

— Гаэт!

На волне лиственного плеска и ропота взлетел хриплый оклик. Я вытянула шею, выглядывая из-за плеча моего спутника — но тут же получила ворох жестких волос в глаза.

Конь прибавил шагу.

— Добрая встреча, Геро.

— Добрая, Гаэт Ветер. Рад тебя видеть. Кого это ты везешь?

Я, наконец, отплевалась от чужих волос.

— Амаргин!

— Ага, это ты. — Волшебник из-под руки разглядывал меня. Громоздкий балахон его хлопал, волосы то и дело засыпали лицо. — Это хорошо, что ты нашлась. Я тебя уже искать собрался. Где ты ее подобрал, Ветер?

— На берегу. Ее едва не сцапала горгулья.

— Ого! Где-то обнаружилась крысиная нора?

— Плакальщица недосмотрела. Который раз уже. — Мой спутник покачал головой. — От нее вечно полуночная нечисть ползет. Эта смертная едва не проделала дыру к демонам.

— Гаэт, я заберу девицу.

— Она твоя?

— Ну… почти. Не совсем.

— Не морочь мне голову. Что значит — не совсем? Кто за нее поручился?

— Ирис. Еще не поручился, но обещал. Если не передумал.

С

чего бы ему передумать, обеспокоилась я. И вообще, странные какие-то намеки… Разговаривают, словно меня тут нет.

Гаэт обернулся, я увидела его резкий хищный профиль и длинную, аж до виска, медно-рыжую бровь.

— Пойдешь с ним?

— С Амаргином? Да, конечно.

— Тогда слезай.

— Слезай, Лесс, — Амаргин протянул руки и я соскользнула с конского крупа ему на грудь.

Рыжий Гаэт, хмурясь, смотрел на нас с высоты седла. Плащ вздыбился крылом, заполоскался, защелкал. Гаэт сказал:

— Скажи Босоногому, чтобы не отпускал от себя игрушку. Или сам за ней следи. А то пропадет девчонка. И, если он раздумает ручаться, дай мне знать, Геро. Я отвезу ее обратно, в серединный мир.

— Договорились.

Всадник коротко кивнул, поднял ладонь, прощаясь, и развернул коня.

— Спасибо, Гаэт! — крикнула я запоздало.

Он снова махнул рукой — и тут стеной ударил дождь. Водяной занавес моментально разделил нас, силуэт всадника истончился, расплылся и через мгновение исчез.

— Амаргин… а где Ирис?

— Пойдем-ка отсюда… Давай руку.

Дождевой шквал, едва задев нас, пронесся над рекой, взбивая пену и пузыри на воде. Ни я, ни Амаргин даже толком не намокли. Однако с юга и юго-востока в нашу сторону летели рваные полотнища ливня, а взбаламученный воздух переполняла водяная пыль.

— Где Ирис? — я спешила за волшебником по мокрой траве, навстречу ливню. Волосы и платье мои были насквозь пробиты гроздьями капель.

— Не знаю.

— Как — не знаешь?

— Да вот так — не знаю. Откуда ж мне знать, где он шастает, босоногий? Где-то бродит. Захочет — объявится.

— А… куда ты меня ведешь?

— К себе. Куда же еще.

— Но я хочу к Ирису!

Амаргин, полуобернувшись, смерил меня насмешливым взглядом.

— Да ну? А чего он тебе вдруг сдался, этот Ирис?

Я даже споткнулась от неожиданности.

— Как — "чего сдался?" Ирис нашел меня, и… и…

— И что?

— Ну… он, вроде бы, взял меня… под покровительство… по крайней мере, он обещал…

— А ты что — собачка бездомная, чтобы тебя найти и взять под покровительство? Ты что, так и собираешься таскаться хвостом за парнем, пока ему это не надоест?