Золотая Венеция
Шрифт:
– Люблю. Но не в половине второго ночи. Кстати, на каком языке эта песня?
– На русском, – с гордостью ответила Мария.
– Понятно, – протянул Мартелли с усталым вздохом.
– Что именно? – спросила Мария.
– Многое, – сделав неопределенный жест, заметил лейтенант.
– Вы имеете что-то против русских песен? Хорошо, я могу спеть на итальянском…
Мартелли предостерегающе вытянул ладонь.
– Если вы хотите устроить фестиваль итальянской песни, то отправляйтесь в Сан-Ремо.
– На вас прямо не угодишь… – обиженно проговорила
– Мэри, перестань, ради бога, – беспокойно шептал ей на ухо Гарри.
Мартелли смерил ее уничтожающим взглядом.
– Я вынужден препроводить вас в участок, – решительным тоном заявил он.
– Не имеете права. Мы граждане Соединенных Штатов, – с пафосом заявила Мария.
– Ваши документы, – тут же откликнулся лейтенант, протягивая руку.
Мария умолкла.
Лейтенант вопросительно посмотрел на Гарри.
– Понимаете, мы снимаем здесь комнаты, – сбивчиво принялся объяснять тот, – в палаццо… Черт, забыл, как оно называется… В общем, наши документы остались там. Понимаете, мы пошли сегодня вечером повеселиться…
– И я вижу, вам это с успехом удалось, – оборвал его Мартелли. – Кому я могу сделать звонок, чтобы услышать подтверждение ваших личностей? – официальным тоном поинтересовался он.
Гарри сначала растерянно пожал плечами, потом его лицо озарилось мрачной догадкой, и он устремил на Марию выжидающий взгляд. Мария, немного помедлив, обернулась к нему и, ответив прямым и спокойным взглядом, негромко проговорила:
– Лоренцо Джаннетти.
– Его номер, – незамедлительно потребовал лейтенант.
Гарри вынул из задних карманов джинсов их с Марией мобильные и, внимательно рассмотрев, один из них протянул Марии. Она долго нажимала на клавиши, прежде чем отыскала номер Лоренцо, и наконец протянула телефон Мартелли.
– Ваши имена, – проговорил тот, бросив взгляд на дисплей.
– Гарри Карсон и Мария Берг. Из Бостона, – нехотя уточнила она.
Лейтенант нажал кнопку вызова.
– Синьор Джаннетти? Извините за поздний звонок. Лейтенант Мартелли, полиция Венеции. Мне необходимо ваше устное подтверждение личностей двух нарушителей общественного порядка… Да, совершенно верно. Неких… Гарри Карсона и Марии Берг. Из Бостона, – добавил он. – Так значит, они вам все-таки знакомы… – уточнил Мартелли после нескольких минут молчания. – Благодарю вас. Еще раз простите за прерванный сон. Спокойной ночи.
Лейтенант вернул телефон Марии и снова козырнул.
– Все в порядке. Можете идти, – с неохотой проговорил он. – Пожалуйста, проследите, чтобы ваша дама больше не распевала на улицах. По крайней мере, до утра, – обратился он к Гарри.
– Можете не сомневаться, обязательно прослежу, – с готовностью заверил его тот.
Оставшуюся часть пути до палаццо Контини они проделали молча. И поднявшись на второй этаж, остановились перед комнатой Гарри.
– Подожди, я возьму зажигалку, – тихо проговорил он, вдруг вспомнив, что в ее комнате нет электричества.
Гарри отворил дверь и включил
– Ты хочешь оставить меня одну? – без всякого выражения спросила она.
– Ты же знаешь, что нет, – стараясь не смотреть на нее, ответил Гарри. – Но я должен завтра вылететь в Бостон. А если ты снова будешь этой ночью со мной… то я просто не смогу этого сделать… – в замешательстве проговорил он.
Они немного помолчали.
– Ты прав, – наконец согласилась Мария. – Тебе рано вставать, и потом, мы оба слишком много выпили сегодня… Да еще и моя выходка… Прости, сама не знаю, что на меня нашло. – Она пожала плечами и, немного помедлив, направилась к двери.
Гарри смотрел, как она удаляется от него, и чувствовал, что не сможет отпустить ее, что желание быть с этой женщиной – сильнее всего. Догнав Марию уже у двери, он осторожно взял ее за руку и повернул к себе.
– Это ты меня прости, – прошептал Гарри.
– Ну вот мы и в расчете, – шутливо откликнулась она и улыбнулась своей особенной, обворожительной улыбкой, при виде которой Гарри каждый раз терял разум.
Вот как сейчас, подумал он, глядя на ее губы. Как в этот момент, когда я еще существую в реальном мире, но уже чувствую, как он начинает потихоньку ускользать от меня, все дальше… с каждой минутой, с каждым мгновением…
Гарри медленно, будто все это происходило во сне, дотронулся до молнии ее платья, плавно опуская руку все ниже. И струящаяся ткань так же медленно заскользила с груди Марии вслед за его ладонью. Когда ткань немного замедлила свой бег у ее точеной талии, Гарри, увидел, что на ней снова нет белья.
– Я так начну ревновать, – прошептал он, мягко привлекая ее к себе.
– И напрасно, – тоже шепотом ответила Мария. – Ведь это только для тебя… Для тебя одного…
Гарри отступил немного назад, и розовое платье упало к ее ногам. Мария почувствовала, как он легко поднял ее на руки и осторожно уложил на кровать. Она видела, как медленно склоняется над нею его такое привычное, и такое незнакомое лицо. Незнакомое с этим выражением бездонной страсти и бесконечной нежности… незнакомое каждый раз, когда он вот так смотрел на нее… когда вот так шептал горячими губами безумные слова…
Вот как сейчас, думала Мария, прижимаясь к его щеке и слушая его страстный, прерывистый шепот. Как в этот момент, когда я еще существую в реальном мире, но уже чувствую, как он начинает потихоньку ускользать от меня, все дальше… с каждой минутой, с каждым мгновением…
– Так нечестно, – прошептала она, медленно снимая с него майку, – в следующий раз надень рубашку…
– Я сделаю все… все, что ты захочешь… когда захочешь и как захочешь, – тихо добавил он.
Мария еще раз заглянула в его глаза, чувствуя, как стремительно тонет в этом ласкающем ее взгляде.