Золотинка. Рассказы и поэмы о женщинах, медведях и магических существах
Шрифт:
но Хозяйке легче голосом по телефону.
Тётя Даша приносит жареные пирожки
с масляными морщинами,
у неё совсем малый бизнес:
тесто в кастрюле на кухне хрущёвки,
нагретые чугунные сковородки,
через худую спину спортивная сумка,
всё ещё чуть пахнущая мужчинами
(её взрослыми сыновьями,
которые работают в Москве вахтами),
но сильнее выпечкой:
с мясом – 45 рублей,
с капустой и яйцом – 35
с вареньем – 40 рублей
и с рисом – 30 рублей.
Пирожки – объединяющее счастье
и право на паузу,
иглы замолкают,
в фанерных стенах назначенной кухни
из сотрудников ООО «ЦветОк»
к тёте Даше выстаивается очередь.
Хозяйка в ней третья,
покупает два ещё тёплых с мясом.
Здесь все в тапках, как дома,
чтобы не запачкать растянутые на полу
цветочные поляны.
Четверо едят на табуретках,
в том числе Хозяйка,
остальные стоя, ставя время от времени
на общий стол дымящиеся кружки.
Потом все по очереди моют
руки от масла,
мыло есть, но нет горячей воды.
Приезжает московская блогерка
и её оператор.
Спрашивает у Хозяйки разрешения
снимать её цех и людей,
Хозяйка не сразу, но говорит: окей.
Она бы не согласилась,
но ей объяснили, что это хорошая реклама:
известная блогерка из ютьюба,
рассказывающая про малый и средний бизнес в России.
Хозяйка давно думает
открыть свой магазин в интернете:
постельное бельё в цветОк
оптом и в розницу.
Москвичи бродят по лабиринту тканых рулонов,
задирают головы на металлические колонны,
держащие крышу цеха ещё:
когда здесь делали подошву
и продавали её за деньги с царём, потом
с Лениным,
когда здесь хранили макулатуру,
когда тут царила ленивая отчаянная заброшка,
потом несколько пошивочных предприятий,
и, наконец, цех Хозяйки.
Оператор снимает клоузапы
игл стучащих,
лиц настоящих,
рук, знающих дело,
ног в домашних тапках,
пишут сердечную музыку цеха.
Швеи, упаковщицы и закройщики
краснеют от смущения, иногда улыбаются.
Блогерка говорит Хозяйке:
я ваша фанатка
и сплю на вашей постели.
Как вы придумали концепцию
белья только из
тканей в цветочек?
Хозяйка могла бы объяснить, что:
поплин,
ситец,
бязь,
сатин,
когда ты лежишь в цветочной постели,
то оказываешься на вечноцветущей поляне,
даже
нитка тянется,
швейная иголка стучит сердечно,
и стелется ткань твоей жизни.
Но у Хозяйки нет времени, и неловко,
она отвечает, что цветы в постели —
символ живого домашнего счастья,
и просто красиво.
Блогерка говорит, что знает,
как Хозяйка лечит швей,
как доплачивает им на детей,
как две из них жили у неё на даче,
когда им некуда было податься.
Спрашивает,
как Хозяйка могла догадаться
до социальной поддержки своих сотрудниц?
Girl’s power?
Социальный бизнес?
Русские женщины
в маховом колесе российского капитализма?
Поплин,
ситец,
бязь,
сатин,
Хозяйка отвечает, что
просто хочет, чтобы
все, по возможности, не пили водку,
хорошо работали и просто жили.
Мы русские, с нами бизнес.
Так и прорвёмся, —
делает блогерка на камеру подводку.
Втроём идут в комнатку-офис,
где компьютер, Андрюшины игрушки,
завалы бумаг и образцов цветочных.
Мать, когда редко в цех приезжает,
дочь за беспорядок, как в детстве, ругает:
разбери бардачность свою скорей.
Хозяйка глухо отвечает: окей.
Блогерка и оператор смущаются
от взгляда молодого гобеленового Путина,
следящего со стены за ними.
Снимай, шепчет блогерка оператору.
Хозяйка не замечает,
она считает количество
пропущенных звонков на телефоне
и смотрит на время.
Блогерка спрашивает
про начало бизнеса,
про сына,
про родителей,
про мечтает ли Хозяйка выйти замуж,
про настенного Путина не решается,
чтобы окончательно не испортить свои впечатления.
Хозяйка дарит блогерке и её оператору
по комплекту белья и по маске в цветочек.
Закрывающая подводка на камеру:
маленький человек жив,
пока жив малый и средний бизнес.
Москвичи уезжают в Москву,
Хозяйка – забирать Андрюшу из садика,
попрощавшись с работниками цеха «ЦветОк» до завтра.
Поплин,
ситец,
бязь,
сатин,
нитка тянется,
швейная иголка стучит сердечно,
и нам, несмотря на всё, не боязно.