Золото Колхиды
Шрифт:
К парусу тут же бросились два аргонавта, спустили его, свернули, а мачту аккуратно вытащил из своего гнезда и уложил вдоль палубы сам Геракл. Обычно, парус и мачту мы снимали лишь на стоянках. Интересно, что это Ясон задумал? Вероятно, не желает раньше времени показывать наше преимущество? Но ведь с галер-то уже должны были обратить внимание на парус? Хотя, не факт. Мы их увидели раньше, рассмотрели и успели приготовиться к встрече.
На всякий случай, команда принялась облачаться в доспехи, подтягивать оружие поближе к себе, а Артемида, по-прежнему стоявшая на носу, приняла от Аглавры — своей подданной и оруженосицы, лук и два колчана со стрелами. Один был собственностью богини (там, где стрелы с каменными наконечниками!), а
Уже минут через тридцать «Арго» и галеры сошлись. Можно было посчитать чужие весла — ага, по тридцать штук с каждого борта. Корабли длинные, узкие, а сверху прикрыты тентом от зноя. Тарана не видно, но это еще ни о чем не говорит. На торговые суда не похожи, те должны быть пошире, но как знать? Возможно, здесь тоже пока нет деления кораблей на торговые и военные.
Гребцы вращают веслами изо всех сил. Похоже, что уже замаялись, бедолаги. Мне мерещится, что запах густого пота перешибает запах смолы? И почему галеры черного цвета? По цвету напоминают старые железнодорожные шпалы. Чем там дерево пропитывали? Не то креозотом, не то еще чем-то, очень вонючим.
В моей реальности, если смолят лодки, в смолу, иной раз, добавляют мазут. Читал у кого-то, что эллины красили корпуса кораблей суриком, но там получался красный цвет. Ладно, будем считать, что галеры покрасили для красоты.
Видел я лодки, что до сих пор строят в далеких северных деревнях, но черных не помню. Умные люди говорят, что красить дерево не стоит. Вода все равно отыщет местечко, куда можно забиться, а гниль, начавшая разъедать дерево, под краской не будет заметна.
Что-то вдруг вспомнились студенческие годы, когда я летом подрабатывал в краеведческом музее (а я много где подрабатывал — даже вагоны по ночам разгружал) и участвовал в историко-этнографической экспедиции. Мы искали заброшенный старообрядческий скит. Полдня шли по пояс в воде, потом нашли долбленую лодку-душегубку и два часа добирались до островка на болоте. Впечатлений я тогда хлебну — «до не могу». Лодка была старая, некрашеная и, хотя пропускала воду, на плаву держалась. Воду вычерпывал собственной кружкой, но ничего, доплыли. Правда, от скита на островке остались лишь буйные поросли крапивы. А крапива, как известно, любит произрастать там, где когда-то стояли жилые дома.
Отвлекся, прошу прощения.
Ясон приветливо помахал рукой капитанам встречных судов, те отвечали вполне дружелюбными жестами, а галеры начали осуществлять разворот. Жаль, я теперь мог следить за их действиями лишь боковым зрением, поворачиваться спиной к команде и пялиться на чужие галеры было неприлично.
«Арго», лишившись паруса, сразу же сбавил ход, а в дело пошли весла.
— Гребем в половину силы, — снова раздалась команда.
Галеры, по тридцать весел с каждого борта, должны быть мощнее, нежели наш «Арго» без паруса и скорость иметь соответствующую. Но есть один нюанс. У нас-то на веслах сидят герои, каждый из которых обладает силой, соответствующей силе пяти-шести человек. А уж как сравнивать с кем-то мощь Геракла я даже не стану. Ее даже в привычных «л. с.» оценивать сложно. Так что, если понадобится, мы настигнем любую из этих гребных посудин, а уж удрать, так вообще труда не составит. Надо это взять на заметку. Как помню — из Колхиды аргонавты именно удирали. Ах да, у нас в экипаже есть пять
Галеры, хоть и с трудом, нас-таки настигли. Два судно пристроились в фарватере, а еще два обошли и теперь идут с нами борт в борт. А один из капитанов гребных судов решил покуражиться. Вон, его рулевой уже предпринимает какие-то действия. Кажется, идут на сближение и хотят нас слегка потеснить, продемонстрировав мореходные навыки, а заодно и немного попугать. Хм… Наглеют, однако.
— Ясон, — подозвал я к себе нашего капитана. Спросил: — Поучим наглецов?
— Давай, — улыбнулся одними губами наш капитан, но предупредил: — Только не увлекайся.
— Не буду, — улыбнулся я в ответ, а потом тихонько сказал. — Увеличить ход.
— Увеличить ход, — продублировал мои слова Ясон, превращая их в команду.
«Арго» плавно пошел вперед, опережая галеры, а когда наша корма уже почти поравнялась с бортом чужого корабля, я сказал:
— Лево табань.
— Лево — табань!
Аргонавты с левого борта немедленно принялись выгребать в обратную сторону, я положил руль на четверть градуса вправо.
Нашу корму слегка «занесло» вперед, на линию чужих весел, раздался треск, ругань, а аргонавты, уже без команды, принялись грести вперед, уходя от чужого корабля.
На черной галере, так некстати решившей «поучить» нас правилам судоходства, сломано не меньше пятнадцати весел. Сломались, как спички при соприкосновении с нашей кормой. Теперь им придется перераспределять весла, а скорость, разумеется, упадет вдвое.
Когда мы проходили мимо галеры, я сделал виноватое лицо, пожал плечами — дескать, не виноватый я, само-собой так случилось. Да и вообще, на море следует держать дистанцию.
Но мы не стали уходить далеко, оставив черным галерам иллюзию, что они запросто сумеют нас догнать и обогнать. Ничего, пусть тешатся.
А это что за дела? Один из обиженных гребцов, размахнулся и метнул в нашу сторону топор. Ну ни хрена себе!
Топор крутится, словно винт, оторвавшийся от геликоптера и летит в нашу сторону, а если конкретно, то прямо мне в морду. Забыл, что кроме плюшек у кормщиком есть и другое. Их, например, во время боя, стараются первыми вывести из строя.
Поймаю? Или не поймаю? Ап, поймал, хотя пришлось хватать руль левой рукой, а правой хватать бешеный плотницкий инструмент. И как это я умудрился? В той, прошлой жизни, даже если бы и сумел поймать, не лишившись пальцев, то хрена с два смог бы ухватить топор прямо за топорище.
А вот сейчас тебе, козлина такая, ответка будет! Ехидна тебе в задницу и Лернейская гидра в другое место.
Я перехватился поудобнее, чтобы отправить оружие обратно, но не успел. Увидел лишь удивленные глаза незадачливого метателя, а если точнее — то один глаз, потому что во втором уже сидела стрела. И не надо гадать, кто ее засадил.
Артемида, невесть как перенесшаяся с носа на корму, встала рядом со мной, натянув тетиву, на которой уже наложена стрела.
— Если хоть одна сука дернется, то я…! Поняли,…? Кто первый…?
Артемида и сказала негромко, но все ее прекрасно услышали. И поняли, куда и что именно собралась засунуть морякам с черных галер прекрасная, но очень опасная женщина, стоявшая на корме с натянутым луком.
У аргонавтов от таких слов уши свернулись в трубочку, а наши — не то будущие друзья, не то враги, аж присели. А на кормщика, на меня, то есть, напал столбняк и я едва не выпустил руль. Руль не выпустил, зато уронил топор. Хорошо, что не на ногу.
Девочка моя, где же ты таких слов нахваталась? Может, какой-нибудь пьяный сатир научил? Или кентавр. Эти могут. Научили девчонку, свою богиню, плохому.