Золото Спарты
Шрифт:
— Совершенно верно.
— А что, если Бем полагался на ориентир один-единственный раз: когда возвращался на базу после проверочного погружения…
— …из открытого моря, — закончил Сэм. — Вблизи от берега «Козлиная голова» может не выглядеть как козлиная голова, а вот за милю-две…
Реми расплылась в улыбке и закивала.
Сэм развернул нос шлюпки и взял курс на океан.
Отплыв примерно на милю, они повторили свою экскурсию вдоль берега, возвращаясь тем же маршрутом — мимо пляжа, на котором высадились, к
К половине четвертого они находились в миле от северного мыса, усталые, изнывающие от жажды и даже — несмотря на шляпы и несколько слоев солнцезащитного крема — умудрившиеся слегка обгореть. И тут Реми, которая разглядывала побережье в бинокль, вскинула вверх сжатый кулак. Сэм заглушил мотор и подождал, пока она передаст ему бинокль.
— Посмотри-ка на тот утес, — указала она. — Курс двести восемьдесят градусов.
Сэм навел бинокль на утес и настроил изображение.
— Видишь два баньяна? — спросила Реми.
— Постой-ка… ага, вижу.
— Представь, как они выглядели шестьдесят лет назад, в одну третью размера и веток поменьше. Мысленно дорисуй кончик утеса…
Сэм подкорректировал картинку и взглянул снова. Через несколько секунд он покачал головой.
— Прости…
— Прищурься, — предложила Реми.
Он последовал совету и вдруг увидел, о чем она говорит, — словно кто-то переключил слайд. Шестьдесят лет эрозии сгладили верхушку утеса, и все равно сомнений быть не могло. В совмещенной картинке двух баньянов и скального выступа смутно угадывался профиль козлиной морды, увенчанной парой ветвистых, непомерно разросшихся рогов.
Вопрос был лишь в том, на самом деле они напали на след или, став жертвами самовнушения, видят то, что хотят увидеть. Судя по выражению лица Реми, она думала о том же.
— Есть только один способ проверить, — сказал он.
Разрыв в полосе рифа был узким, не шире восьми футов; издалека казалось, что верхушка коралла исчезает в пенистых волнах прилива, но вблизи становилось ясно: стоит чуть ошибиться, и резиновый бок лодки разорвет в клочья об острый край, прячущийся под высокой водой.
Реми сидела на носу, держась за борта, и, наклонившись вперед, вглядывалась в воду.
— Левее… левее… еще! — кричала она. — Так, выравнивай! Прямо…
У другого борта Сэм заметил сквозь пену, сразу под бирюзовой поверхностью, зазубренный кинжал коралла. Он старался одновременно рулить и управлять регулятором подачи топлива, нащупывая хрупкий баланс между мощностью и минимальной скоростью хода. Не рассчитаешь мощность — толкнет на коралл; слишком увлечешься — и не успеешь отреагировать на сигналы Реми.
— Хорошо… резко вправо!
Сэм вдавил руль, и лодка вильнула перед самой волной, которая разбилась о риф и задела корму.
— Держись!
Он добавил оборотов и выровнял лодку.
— Налево… еще левее… еще…
— Сколько осталось?
— Еще десять футов, и мы прорвемся!
Сэм взглянул
— Сейчас ударит! — крикнул Сэм. — Сгруппируйся!
— Еще чуть-чуть… напра-а-аво… и прямо… отлично! Поднажми!
Сэм вывернул рукоять, отрубая подачу топлива, как раз вовремя: в следующий миг мощный удар сотряс корму. Сэму показалось, что желудок подкатил к горлу. На долю секунды винт мотора с воем и брызгами подняло в воздух, а затем лодку швырнуло обратно, в тихую воду лагуны.
Реми перекатилась на спину, оперлась о борт и перевела дух.
— Ну, Сэм Фарго! Ты знаешь, как развлечь девушку!
— Стараюсь как могу. Добро пожаловать в лагуну «Козлиная голова»!
Глава 16
— Рай, прямо по курсу, — сказал Сэм, выравнивая нос шлюпки.
После восьми часов на раскаленном солнце и лавирования среди острых, как зубы акулы, рифов тенистая лагуна воистину казалась раем на земле. Тихую заводь, диаметром примерно сто футов, на севере и юге защищали выступающие дужки суши, заросшие виргинскими соснами и пальмами. Утес, который возвышался над водой футов на тридцать, покрывали лианы, зеленые заросли и раскидистые баньяны — два самых крупных как раз и напоминали козьи рога. Слева от утеса лежал полумесяц белого песка размером со среднюю корабельную палубу. Солнце потихоньку начинало крениться к закату, и лагуну окутали густые тени. Вода была неподвижна как стекло. Из лиственного полога доносилась симфония птичьих трелей, сопровождаемая жужжанием насекомых.
— Не самое худшее место, чтобы провести ночь, — согласилась Реми. — Не шикарная гостиница, конечно, но во всем есть своя прелесть. Осталось выяснить, туда ли мы попали.
— Не знаю, туда ли, но пещера здесь точно есть.
Сэм указал на склон утеса и направил лодку в ту сторону, сбрасывая скорость по мере приближения.
Вода у основания утеса едва заметно вращалась по часовой стрелке и слабо мерцала — явный признак того, что где-то рядом вытекает свежая струя. Сэм выудил из лежащего на дне вещмешка очки для ныряния, прижал их к глазам и погрузил лицо под воду, которая оказалась прохладной, несмотря на припекавшее весь день солнце. Множество рыбешек стремительно кружились, мелькая то тут, то там и вырывая друг у друга невидимые кусочки питательных веществ, поднятые со дна свежим течением.
Сэм высунул голову. Провел по воде кончиками пальцев, облизал их. На вкус вода была гораздо менее соленая, чем обычная морская.
— Подземная река? — догадалась Реми.
— Скорее всего, — ответил Сэм, отряхивая с волос брызги.
Местные морские гроты иногда — довольно редко — соединяются как с карстовыми, так и с тектоническими пещерами, которые, в свою очередь, служат руслами подземных рек и ручьев.
— Надо свериться с картой. Мне кажется, отсюда всего несколько миль до озера Джордж. Не удивлюсь, если окажется, что одна из здешних пещер впадает туда. Или даже в Соленое озеро.