Золото Удерея

Прасолов Владимир Георгиевич

– Кто знает? Впадает в Карнаев ручей, а где зачинается, не ведаю, не ходил по нему.-

– Может и принесло водой, лоток- то давно сделан, не так, как сейчас -

– Гадать не будем, надо избушку ладить, а то сожрут ночью звери лютые - отмахиваясь от надоедливых комаров, сказал Федор поднимаясь.

– До темна они затыкали мхом и берестой дыры и прорехи в избушке, благо и того и другого было вдоволь. Семен нарубил еловых лап и что - то плел из них. Федор, смекнув, помогал, и вскоре они улеглись

на душистые и пружинящие под тяжестью тела постели.

– Ловко у тебя дядя Семен это получилось –

– Первое дело в тайге у старателя, на земле не спать. А еловая лапа, лучший материал для матраса. Зимой и летом пушистая. Правильно сплети и хоть на снег, хоть на каменья ложись, тепло из тела земля не заберет.-

На скорую руку сложенный очаг еще не обогрел зимовья и сырость выступала на бревнах бурыми каплями. Дым, медленно выходя через дверной проем, застилал все, оставляя только три вершка от пола на котором они спали. Щипало глаза, першило в горле, но за то не было комаров.

– Ничо, завтра день топить буду, просохнет, да дверь наладим, во жизня будет, песня, да Федь? – устраиваясь по удобней, раны сильно беспокоили его, сказал Семен.

– Поутру пойду в село. Разбой домой вернулся, а я нет, мать суматоху поднять может. Медведь коло села озорует, надо пораньше вернуться. Еды возьму, кое - что из припасов и вернусь –

– Кайло у тебя есть?-

– Нету, но знаю где взять –

– Найди Федь, без кайла мы тут ни чо не сможем проверить, и пару лопат. –

– Неужто здесь можно золота намыть?

– Посмотрим, как фарт пойдет. Бывало, неделю лопатишь и ничего, а иной раз копнул и вот оно окаянное. Фарт, Федор, в старательской жизни - главный козырь!-

– Сколь тебя не будет?-

– Вечером завтра и буду -

– Хорошо, а чо скажешь своим?-

– А чо говорить, я сам себе хозяин, надо в тайгу и все – повернувшись на бок, ответил Федор. Он закрыл глаза, но сон не шел. То про Анюту думалось, то про своих домашних. Как он матери скажет, что в самую пору сенокосную ему, все бросив, в тайгу надо. Хозяин то он сам себе хозяин, токо какой хозяин вот так, свое хозяйство на бабьи руки бросит. Не управятся без него, ох не управятся.- Тяжело вздохнув, он перевернулся на другой бок.

– Не спишь? –

– Не, не спится что – то. А сколько сможем добыть ежели сейчас возьмемся и до конца лета работать? Я без отдыха согласный, пока ты подлечишься, токо показывай чо делать –

Семен, выслушав столь наполненную энтузиазмом речь, улыбнувшись, спросил

– Вот ты неугомонный, я ж тебе объяснял, как фарт пойдет. А для чего тебе золото, Федь?

Коней купить или лавку открыть хошь, богатеем стать, чтоб все тебе завидовали? Величали по батюшке, шапки сымали перед тобой. А Федь?-

Федор, увлеченный своими мыслями, не сразу заметил

иронии в словах Семена.

– Жениться хочу - ответил он и замолчал.

– Ты, однако, персидскую княжну решил в жены брать? Там за баб большой выкуп потребен. Иль у тунгуса какого, дочку купить, только они золотом не берут, им олени, соболя иль для охоты припас надобен.-

Только теперь Федор понял, что Семен смеется над ним. Он насупился и отвернулся от него.

– Я серьезно, а ты …-

Семен не выдержав громко расхохотался, хватанув дыма закашлялся и только перестав охать и ахать от боли бередивших ран, успокоившись, тихо и серьезно сказал.

– Ладно, извиняй, не хотел тебя обидеть. А в чем дело то? Парень ты видный, хоть куда, нешто за тебя дочь ее родители не отдадут? Иль, повинен в чем?-

– Ни в чем не повинен, с отцом ее не поладил, отказался в служки к нему идти, вот он и окрысился на меня. Анютке запретил видеться со мной. Взаперти девку томил, а месяц как вообще ее отправил в Енисейск, в гости как бы. А народ языками чешет - просватал он ее там за приказчика, сынка купеческого.-

– Во оно как. Так а она- то, что? –

– А что она супротив отцовской воли может. Хотели тайно сбечь, повенчаться, так не успели.-

– Ежели только просватал - это еще не все пропало. Главное под венцом не была. Есть воля родительская, а божья воля сильней. Ежели допустит до венца вас господь, значит, так оно правильно будет, по его воле. А ежели нет, значит не судьба вам вместе быть, тоже его воля. Токо, за свое счастье бороться надо брат.-

– А что я могу, говорю же, увезли Анюту.-

– Красивое имя, сама наверно тоже пригожая, а Федь?-

– Ты опять?-

– Да нет, я серьезно. Просто если в сердце она у тебя, стоит и побиться в кровь. А ежели так, из обиды, что ее отец против, тогда не стоит трепыхаться. –

– Говорю же люба она мне, с другими гулял, а она в глазах стоит. Другу девку мну, а ее вижу!-

– Да паря, кто отец то ее?-

– Никифоров –

– Ого, слыхал, это тот, кто всеми кабаками, да извозом по реке владеет?-

– Он и есть –

– Да Федь – запустив пятерню в бороду, задумчиво сказал Семен и, немного погодя, продолжил.

– Может, персидскую княжну и было бы легче взять, чем дочку Никифорову. Тут не золото решает, его у него в достатке, не переплюнешь. Воровским путем тоже навряд получится, он тебя из - под земли найдет. Уж я то знаю его людишек, ты брат не представляешь с кем тягаться надумал. Мой тебе совет, оставь это, выбрось из головы, не пара она тебе. Ни с какого конца. Не роднись с Никифоровым, не марай рода своего-

Услышав такое, Федор аж сел.

– Ты чо дядь Семен такое говоришь? При чем здесь род их, почему не пара она мне?-