Золотое дно(изд.1952)
Шрифт:
Он вынул из кармана кусок мела и сразу вспомнил… утро, набережную и исчерченную формулами стену.
Неподалеку, тоже у барьера, остановился Нури. Его окружали мастера из подводного дома. Разговор шел о возможности спасения Васильева.
— Только в стальной броне может спуститься человек на такую глубину, иначе вода его раздавит, — объяснял Нури, — Там на тело человека давят десятки тонн воды. — Он взглянул на напряженные лица слушателей и замолчал.
— А если стальными канатами… зацепить?.. — нервно потирая лоб, спросил Керимов.
— Невозможно…
Тут
— Невозможно, — упавшим голосом сказала Саида, словно соглашаясь с замечанием Нури. — Невозможно подвести понтоны… Триста метров…
— Не верю, Саида!.. Не верю! — со слезами на глазах возразила Мариам. — Смотри, сколько нас! — Она резким движением указала на работников института, одинокими группками бродивших по дорожкам, стоявших у барьера, на лестнице. — И не только здесь, — продолжала она. — Везде, всюду…
За решетчатой изгородью территории института проносились вереницы машин. Скользили в небе самолеты. На морском горизонте таяли в молочной дымке суда…
Да, не только здесь, как говорила Мариам, люди пришли бы на помощь человеку, оставшемуся в морской глубине…
В институтах Ленинграда, Одессы, Севастополя инженеры и ученые уже начали решать эту сложную задачу.
Все можно сделать! Нет для нас неразрешимых проблем! Но как остановить время?..
…Саида и Мариам ходили по пустынным дорожкам институтского парка.
«Сегодня праздничный день, — слышался веселый голос из репродуктора, установленного на крыше института. — С самого раннего утра тысячи людей направляются к морю…»
— К морю, — словно эхо, повторила Мариам. — Знали бы они, Саида-джан! — вдруг неожиданно заплакала Мариам и спрятала лицо у нее на груди. — Нет-нет, не обращай на меня внимания! — Она быстро вытерла слезы. — Так просто… Я не о том… Когда я в последний раз видела Александра Петровича, — стараясь быть спокойной, продолжала Мариам, держа Саиду за руку, — он просил обязательно проверить электробур с долотом конструкции Зейналова. Он очень ценил это предложение и хотел сам пробовать его при следующих испытаниях… Я должна это сделать!
— Подожди, — остановила ее Саида.
— Нет, это для него, — упрямо сказала девушка и направилась к воротам.
В кабинете директора собрались инженеры, изобретатели, опытные мастера — весь творческий коллектив большого института. Сегодня им нужно срочно, буквально считая минуты, изобрести, да, именно изобрести, технический способ спасения человека…
Каждый знает, что изобретения так не делаются. Они долго вынашиваются в тиши кабинетов и лабораторий… Разве можно выдумывать или изобретать вместе, всем институтом, смотря на часы и считая про себя, сколько еще глотков воздуха осталось человеку, которого завтра может не быть в живых, потому что ты — именно ты! — как инженер не мог решить техническую задачу?!
Но Рустамов верил и знал, что даже подчас капризную и своевольную изобретательскую мысль можно заставить решить любую задачу, если этого требует священный долг советского человека.
Не выдавая
Агаев сообщил о том, что в других организациях сейчас предпринимается для спасения Васильева.
Все слушали с затаенным дыханием. Казалось, что и часы на столе директора, слегка поскрипывая, учащенно и жадно дышат.
— Теперь скажите: можем ли мы что-нибудь сделать? — спросил Рустамов, подчеркивая слово «мы».
Никто пока не решался ничего сказать. Молчание длилось долго… Стучали часы.
— Мне кажется, можно опустить балласт на крышу подводного дома, послышался робкий голос молодого инженера.
Все сразу повернулись к нему. Его здесь мало кто знал. Он только что кончил местный индустриальный институт и лишь месяц назад стал членом этого научно-исследовательского коллектива.
— Это дало бы возможность просверлить броню… — сказал он, смотря себе под ноги, будто видел на ковре чертеж.
— Зачем? — спросил Рустамов, чувствуя, что в словах инженера есть какая-то, пока еще неясная техническая идея.
— Тогда можно было бы закрепить… — начал тот и замолк.
— Правильно! — воскликнул Гасанов. — Надо опустить прямо с нашего плавучего острова трубу с подшипником, закрепленным в балласте… Ее отрезки постепенно наращиваются, пока она не коснется крыши подводного дома.
— Я об этом и говорю, — оживился молодой инженер.
— Можно ли так точно угадать? — с сомнением покачал головой Агаев.
— Можно! — убежденно подчеркнула Саида. — Я укажу ультразвуковым локатором. Все будет видно на экране… Ну, а дальше? Говори дальше, Ибрагим!
— На конце трубы бурильная коронка… — со все более возрастающей уверенностью рассказывал Гасанов.
— Понятно! Только — алмазная, — нетерпеливо добавил Рустамов.
— Ее продолжением служит метчик… Он сделает нарезку в крыше подводного дома. Теперь труба будет надежно соединена с ним, как раз над буровой…
— Верно, Ибрагим Аббасович!.. Верно! — не отрывая от Гасанова глаз, восхищенно заметил молодой инженер.
— Это в центре? — спросил директор.
Он держал зажженную спичку, но забыл поднести ее к трубке… Спичка догорела и погасла.
— Нет, не совсем, но центр тяжести… — Гасанов быстро вынул из кармана карандаш и схватил со стола лист бумаги. Уверенной рукой он вычертил на листе перпендикуляр, опущенный на крышу подводного дома,…прямо здесь, — сказал он, поворачиваясь к директору. — Теперь понимаете? — продолжал он, вычерчивая деталь соединения. — Труба плотно соединена с куполом. Под ним — затопленная буровая. Вот она… Внутренний разрез подводного дома я смотрел сегодня на чертеже. Из буровой выкачивается вода по этой трубе. — Он показал ее на рисунке. Васильев смог впустить воду в буровую только из затопленных камер, которые автоматически закрываются при наполнении… Затем надо освободиться от трубы в грунте, после чего дом всплывет без всяких понтонов, подведенных водолазами, — закончил инженер, вытирая на лице выступивший от волнения пот.