Золотое сердце
Шрифт:
Град кончился так же неожиданно, как и начался. Установилась такая тишина, что он подумал бы, что оглох, если бы не грохотание грома. Небо было свинцовым до самого горизонта, и тучи, казалось, цеплялись за верхушки деревьев. Температура заметно опустилась, стало прохладно и влажно.
Алан как раз вошел на кухню в тот момент, когда зазвонил телефон. Он взял трубку.
— Долина, — произнес он.
— Алан, я уже в больнице у деда.
— Как он?
— С ним все хорошо. Завтра его переводят в обычную палату. Но я звоню не поэтому. Одна
— Ничего удивительного. Здесь в течение пяти минут шел град размером с яйцо. Мой грузовичок не узнать.
— О, Алан…
— Ну, мышка, пусть это будет самым худшим… Верховые лошади в безопасности в своих стойлах, и я надеюсь, что мустанги в неменьшей безопасности под деревьями. Я собрался проверить окна, пока не разразился дождь. Температура упала. Ты пожалеешь, что не надела куртку.
— В «блейзере» отличная печка. Я пробуду здесь еще пару часов. Забыла сказать тебе, что в холодильнике кастрюля жаркого и домашний хлеб. Да, еще мороженое. Так что поешь.
Ему было приятно сознавать, что она думает о нем.
Он прошел по всем комнатам и всюду как следует закрыл окна. Ощущение беспокойства заставило его посмотреть на то место под деревьями, где побывал мотоциклист. Сейчас там никого не было, но все-таки он опустил штору на окне. Ему не хотелось, чтобы Элис зажигала здесь свет после наступления темноты с открытым окном и кто-то наблюдал за ней, как он сам это делал каждый вечер с крыльца ковбойского дома.
Может быть, подумал он, ему следует остаться здесь сегодня на ночь, поспать на диване или в спальном мешке на крыльце.
Черт, как ему все это не нравится. Если бы взяли что-то ценное, можно было бы понять причину взлома и быть уверенным, что злоумышленник не вернется.
Алан решил поправить вырванные петли на металлической двери и, сняв их, пошел в маленькую мастерскую в конюшне. Заодно он занялся починкой сломанных дубовых стульев и комода.
Гремел гром, дождь монотонно стучал по крыше, тихо ржали лошади, а он так увлекся работой, что не заметил, как вошла Элис. Вернувшись после девяти вечера домой, она обнаружила, что он не ужинал. Она подождала немного, решив, что он появится на звук «блейзера» и поинтересуется здоровьем Джо, но он не показывался. Обеспокоенная, она отправилась на его поиски. В ковбойском домике было пусто, его постель застелена. Оставалась только конюшня. Свет в ней не горел, но она увидела желтую полоску под дверью мастерской.
Включив свет в конюшне, она убедилась, что с лошадьми все в порядке. На пороге мастерской она остановилась в изумлении. Стоя спиной к ней, Алан напевал какую-то балладу в стиле кантри глубоким вибрирующим голосом. Глаза его прикрывали защитные очки, и он весь был в опилках. Он успел уже починить два стула, стол и комод ее бабушки. Волосы он завязал в конский хвост на затылке. Ей захотелось распустить их и погрузить в них руки. Кто это сказал, что мужчинам не идут длинные волосы?
Алан перестал петь
— Привет. Как Джо?
— Он в хорошем состоянии, спрашивал, не сможешь ли ты навестить его завтра.
— О, с удовольствием. — Он стянул защитные очки и бросил их на верстак. — Извини, я собирался встретить тебя у дверей. Не нравится мне, что ты приезжаешь в пустой дом.
— Ты, похоже, славно потрудился.
Он улыбнулся.
— Я забываюсь, когда мне в руки попадают инструменты.
— При такой скорости ты быстро все отремонтируешь.
Боже, как же ей хотелось дотронуться до него! Неужели только накануне она лежала в его объятиях у костра и чувствовала, как в ней пробуждаются давно забытые желания.
— Я собираюсь приготовить ужин. Ты ведь не ел?
— Нет.
— Тогда присоединяйся ко мне минут через пятнадцать-двадцать.
— Мне придется принять душ! — крикнул он ей вдогонку.
— Ладно, — отозвалась она, — тогда через тридцать минут.
Алан оставил свои грязные ботинки у задней двери и вошел в кухню, наполненную ароматными запахами жаркого и кофе. Элис уже накрыла на стол и ставила горшок с жарким.
— Садись, сейчас только выну хлеб из печи, и все готово.
Она все еще была в джинсовой юбке, плотно облегавшей ее крутые бедра. Какие у нее красивые колени, заметил он, с ямочками с обеих сторон. У него возникло дикое желание поцеловать эти ямочки.
— Как же здорово пахнет, — только и сказал он.
— Ты часто забываешь поесть?
— Нет, почти никогда. Неужели я выгляжу недоедающим?
Она скептически взглянула на него.
— Я думаю, сегодня мне следует остаться на ночь в твоем домике, — неожиданно произнес он.
— Что? — Она смущенно уставилась на него. — Почему? Что-нибудь не так?
— Мне не нравится, что ты будешь здесь одна. Знаю, у тебя есть пушка и ты умеешь пользоваться ею; знаю, ты помощник шерифа и все такое, но… двоим все же сподручнее, если что-то случится. А из ковбойского домика я не очень-то смогу помочь. Так что я посплю на диване или на крыльце.
— На крыльце? Шутишь, ты же замерзнешь.
— У меня отличный спальник, и я не замерзну. Послушай, Элис, не хочу давить на тебя, навязывать свое мнение, но я бы чувствовал себя гораздо лучше, если бы эти парни украли что-нибудь. То, что они избили Джо и ничего не взяли, плохо пахнет. И я не могу допустить, чтобы ты осталась одна.
— Ну что же, я рада приютить тебя здесь. Судя по твоему виду, ты сумеешь справиться со всеми.
Только закрыв рот, она сообразила, какую двусмысленность сказала.
Он повернулся к ней, сложил руки на своей широкой груди и улыбнулся, даже ухмыльнулся с поддразнивающим блеском в глазах.
— Спасибо, что заметила. Я уже устал втягивать в себя живот и разворачивать плечи, чтобы произвести на тебя впечатление.
Ее глаза непроизвольно сосредоточились на его плоском животе.