Золотой адмирал (Пират Ее Величества)

ван Викк Мэсон Френсис

— Видишь ли, дружище Уайэтт, то, что ты хочешь, не так-то легко достать, — отвечал Спенсер, пощипывая пальцами бороду. — Хотя после испанского эмбарго много судов торчало без дела на реке, однако еще больше зафрахтовано, чтобы сначала перевезти войска графа Лестера через Узкое море [43] , а затем снабжать их провизией. Но дай подумать, дай подумать.

Спенсер, сморщенный, с коричневым лицом малый с широким красноватым шрамом на левой щеке, немного поразмышлял и сплюнул в зловонный ил, обнажившийся после отлива.

43

…через

Узкое море… — Узкое море — пролив Па-де-Кале.

— Я вспоминаю голландца с брюшком, которого повстречал вчера вечером в гостинице «Колокол». Из-за своей толщины и лени он боится оказаться на какой-нибудь испанской галере в рабских цепях. Он владелец старого суденышка типа бота, которое могло бы послужить твоей цели и, думаю, должно продаваться по дешевке.

Питер ван Клейкамп оказался крупным человеком, толстым как бочка, без всяких признаков шеи, с ярко-красным лунообразным лицом и бородой веером.

«Да. У него есть бот, который стоит в Лондонском Пуле». — «Давно ли построен?» — «Конечно, „Катрина“ теперь не так молода, как когда-то. А кто молод?» — Клейкамп смачно расхохотался над собственной шуткой. — «Давно ли?» — «Ну, может, его спустили со стапелей лет пятьдесят — шестьдесят назад. Но, клянусь копьем святого Михаила, „Катрина“ все еще прекрасно оснащена и крепка как орешек «.

Они осмотрели бот, и, как Уайэтт и предполагал, судно оказалось почти круглым — в длину всего лишь вдвое больше, чем в ширину, и потому очень грузоемким. Но, без сомнения, оно было очень-очень старым и протекало во многих местах. Что еще хуже, мингер ван Клейкамп упрямо отказывался отдавать его меньше чем за пятьдесят фунтов золотом — за остов, рангоутное дерево и бегучий такелаж.

Не теряя надежды и отчаянно желая его приобрести, Уайэтт осмотрел судно голландца от форштевня до судьбоносного места — штурвала с прямым румпелем, которым оно управлялось. Ван Клейкамп не высказывал ни малейших возражений, когда Генри втыкал кончик кинжала во все ребра, кницы и обшивку, и это приободрило Уайэтта; голландец только шумно хлебал свое пиво и хмыкал, когда случалось, что лезвие Уайэтта погружалось в дерево с подозрительной легкостью; он знал, что на нынешнем рынке ему дадут его цену.

В конце концов Уайэтт решил, что, несмотря на почтенную внешность, «Катрина»в основном суденышко крепкое и что ее жилое помещение на полубаке как раз вместит команду, какую он держал в уме, хотя спать матросам пришлось бы сбившись в кучу друг на друге, как свиньям под солнышком. Сзади располагалась капитанская каюта с низким потолком и меблированная только узенькой койкой и столом с откидной доской.

— Ну а как паруса?

Голландец пожал массивными плечами.

— О, свои паруса я уже наполовину распродал.

Уайэтт с возмущением глянул на его невозмутимо спокойную лунообразную физиономию.

— Но, мингер, вы же дали мне понять, что в мои пятьдесят фунтов входят оснастка и паруса.

— Нет. — Ван Клейкамп почесал свою плешь. — Корпус, рангоутное дерево и бегучий такелаж. О парусах я и не заикался.

Юный моряк тяжело сглотнул: действительно, о парусине не было сказано ни слова, но если он купит комплект даже подержанных парусов, Кэт Уайэтт останется почти без средств к существованию, пока он не вернется домой с первой прибылью, заработанной «Катриной».

Уайэтт саркастически поблагодарил мингера ван Клейкампа, самостоятельно на веслах добрался до берега и еще два дня рыскал по речным стоянкам от пристани Павла до Лебединого пирса; от Смартс-Ки до Галерной пристани под

Тауэром. После осмотра одного судна, потом другого ломило руки и спину от бесконечной, как казалось, гребли. Спенсер был прав: на суда большой спрос, особенно на те, что годились для перевозки продовольствия через пролив.

— Разумеется, ты найдешь себе судно получше, — ободряла его Кэт, когда они сидели вдвоем в своей крошечной спальной и она чинила прорехи на его изрядно поношенных широких коротких штанах без подкладки. Долго ему предстояло ждать, прежде чем он смог бы позволить себе другие того же качества.

Уайэтт нахмурился, медленно поколотил кулаком о кулак.

— Я, похоже, ищу себе судно столь же редкое, как кукарекующая курица. А самое скверное здесь то, что если я собираюсь отчалить из Плимута вместе с эскадрой Дрейка, то у меня в запасе всего неделя. Он сколотил мощную флотилию и ждет лишь прибытия нескольких транспортов для перевозки продовольствия. Я просто обязан отправиться с ним, дорогая. Там меня ждет великолепная возможность показать, на что я годен.

Светлые ее волосы заблестели в луче заката, пробившемся сквозь окошко такое же малое, как и то, через которое он сбежал из тюрьмы.

— Что так серьезно тебя беспокоит в том судне, о котором ты говорил мне на днях?

— Возраст и… и его цена, — уныло признался он.

— Оно что, прогнившее?

— Нет. Шпангоуты «Катрины», где бы я ни проверял, показались мне вполне крепкими, но из-за балласта я не смог осмотреть ее днище, а убрать его или прокренговать посудину [44] я не могу. — Он снова постучал кулаком о кулак, как делал часто, когда пребывал в растерянности, и это не ускользнуло от внимания Кэт. — Наверное, я все-таки куплю ее в конце концов, хотя мне и придется влезать в долги из-за комплекта парусов — а это мне ой как не нравится.

44

…прокренговать посудину… — Кренговать — положить на бок, с тем чтобы осмотреть днище.

Он объяснил ей, что за комплект парусов даже из старой парусины потребуется израсходовать дополнительно пятнадцать фунтов.

— Уж наверное, твой приятель Николас Спенсер согласится принять письменное обещание за часть покупной цены?

— Вполне вероятно, что и согласится. Но, черт побери, никуда не годится, чтобы мы начинали с долгов.

— Не стоит, Генри, смотреть на это с такой стороны, — проговорила Кэт, наклонившись, чтобы перекусить нитку. — Считай, что ты просто одалживаешь деньги, как брал бы, скажем, на время вьючную лошадь — и расплачивался за пользование ею.

В конце концов он все же купил это суденышко у голландца, затем поторговался с Николасом Спенсером из-за нужных ему парусов и кое-какой другой дополнительной оснастки. Этот грубоватый, но добрый малый без колебаний готов был ссудить ему нужную сумму, но лишь при условии, что госпожа Кэт поставит подпись под письмом, подтверждающим его обязательство. Таков уж обычай, добавил он в смущении, когда главный составитель такого письма выбывает за пределы сферы полномочий королевы Англии.

Ввиду почти полной истощенности своего кошелька, Уайэтт решил нанять на «Катрину», — странно, но, возможно, и к счастью, что первое судно под его командой носило такое же имя, что и его жена, — пять человек вместо планируемых им вначале семи. Поэтому он приложил все усилия, чтобы найти себе сильных и молодых, подающих надежды подручных, каких весьма уже мало осталось в Лондонском порту.