Золотой берег
Шрифт:
— Несколько дней?
— Да.
— Фрэнк, но у меня дела, встречи…
— Чем я могу помочь? Мы с тобой договаривались, советник.
По правде говоря, никаких деловых встреч у меня не было. За пятьдесят тысяч можно несколько дней и поболтаться по городу.
Фрэнк доел остатки моей пасты.
— Мы пошлем домой машину, чтобы нам привезли кое-что из одежды. Твоя жена тоже сможет передать что-нибудь для тебя.
— Не знаю, передаст ли.
— Конечно. На то они и жены.
— Это не про мою жену, приятель.
Беллароза сделал взмах ладонью так, будто по мановению его
Другой официант принес две порции салата.
— Способствует пищеварению, — пояснил Фрэнк. Он сбрызнул помидоры с зеленью маслом и уксусом сначала в своей тарелке, затем в моей и приказал: — Ешь.
Я принялся за салат.
— Уксус помогает лучше переваривать пищу, — сказал Фрэнк.
— А чему способствует масло?
— Действует как слабительное. Ешь.
— Мне больше ничего не заказывай, — предупредил я, чувствуя, что после салата в меня уже ничего не полезет.
— Да ладно тебе, нам же теперь надо выбирать основное блюдо. Иначе для чего ты сюда пришел? — Беллароза подозвал официанта, и они стали обсуждать меню на итальянском. Затем Беллароза повернулся ко мне. — Что ты предпочитаешь? Телятину? Цыпленка? Свинину? Рыбу?
— Баранью голову.
— Да? — Он сказал что-то официанту, я разобрал только слово capozella [26] . Они оба рассмеялись. Он снова повернулся ко мне. — Здесь готовят фирменное блюдо из цыпленка. Великолепное, очень легкое. О'кей? Закажем одну порцию на двоих.
26
Баранья голова (итал).
— Давай.
— Хочешь анекдот? Тупой черномазый входит в пиццерию и говорит: «Принесите мне целую пиццу». Официант его спрашивает: «Вам ее разрезать на восемь или на двенадцать частей?» А тупица черномазый отвечает: «На двенадцать, я страшно голоден». Понял?
— Думаю, что да.
— Теперь ты расскажи анекдот.
— Белый англосакс-протестант заходит в магазин «Брукс Бразерз» и спрашивает продавца: «Сколько стоит этот костюм-тройка?» А продавец отвечает: «Шестьсот долларов». Тогда англосакс говорит: «Отлично, я его беру». — Я снова принялся за свой салат.
Выждав несколько секунд, Беллароза спросил:
— Это все? И это анекдот? Тут нет ничего смешного.
— В этом вся соль.
— В чем?
— У белых англосаксов-протестантов нет чувства юмора.
— Но у тебя-то оно есть, — произнес он после паузы.
— Это ты так считаешь, а больше никто так не думает.
Он пожал плечами.
Мы выпили, а тем временем подоспело блюдо из цыпленка, которым можно было бы досыта накормить половину посетителей ресторана в клубе «Крик». Беллароза разделил порцию на две части.
— Это блюдо называется polio scarpariello. Повтори.
— Polio… scarpa…
— Scarpariello. Цыпленок по-сапожницки. Возможно, это блюдо придумал сапожник. А может быть, его делают из старых башмаков.
— И какая же это часть цыпленка? — поинтересовался я, приподняв вилкой
— Это не цыпленок, а колбаса. Она является составной частью этого блюда. Ее обжаривают в масле с чесноком и грибами.
— Да, в самом деле, очень легкое блюдо.
— Ешь. И вот это попробуй. Это листья цикория с маслом и чесноком. Чеснок, кстати, хорошо отбивает рыбный привкус во рту. Ты должен все попробовать.
— Принесите мне бутылку газированной воды и стакан со льдом, — попросил я официанта.
— Да, сэр, — промолвил он и передо мной мгновенно появилась бутылка зеленоватого стекла с надписью «Пеллегрино». Я запомнил это название на будущее. Пока Фрэнк расправлялся с цыпленком и колбасой, я выпил целых три стакана.
Часы показывали уже половину четвертого, но в ресторане еще сидели люди. Четверо друзей Фрэнка уже ушли, но несколько стариков продолжали пить кофе и читать газеты. Двое из них мирно дремали. Винни и Ленни все так же потягивали кофе и дымили сигаретами.
Открылась дверь — я инстинктивно насторожился. Вошел человек лет пятидесяти, в черном костюме и темных солнцезащитных очках. Позади него шел второй, помоложе, и обшаривал глазами людей за столиками. Я дотронулся до руки Белларозы и показал взглядом на вошедших. Ленни и Винни, судя по всему, уже были начеку. Новые посетители, видимо, сразу заметили телохранителей и не стали делать резких движений — они застыли у двери, выжидательно глядя на нас. Официанты тоже замерли, упершись взглядом в носки своих туфель. Старички искоса взглянули на новых гостей и снова принялись за кофе и газеты.
Фрэнк встал и вышел из-за стола. Человек в черном костюме, сняв свои очки, пошел ему навстречу. Они встретились на середине ресторанного зала и обнялись. Я понял, что объятия эти были скорее проявлением уважения, а не искренних чувств.
Фрэнк со своим дружком присели за свободный столик. Спутник этого человека, телохранитель или кто-то еще, по приглашению Ленни и Винни присоединился к ним. Я вновь стал смотреть на Белларозу и его «коллегу» по бизнесу. Наблюдая за этими людьми, нетрудно было определить, кто из них занимал более авторитетное положение. Если Фрэнка Епископа Белларозу можно было бы отнести к властительным особам типа Цезаря Августа, то вошедший мужчина имел ранг пониже, но ненамного. Он помог Фрэнку прикурить сигарету, но проделал это так, что было ясно — он не испытывал при этом восторга и в другой раз мог этого и не сделать. Беллароза, со своей стороны, нарочно пускал дым прямо в лицо собеседнику. Оба они улыбались, но, скажу честно, я не хотел бы, чтобы кто-нибудь улыбался мне таким образом.
Разговор длился минут пять, затем человек в черном костюме похлопал Белларозу по плечу, видимо, поздравляя его с выходом на свободу. Они оба встали, снова обнялись, и в сопровождении своего спутника мужчина ушел.
Официанты снова забегали по залу. Я слегка расслабился, но отметил, что Ленни и Винни все так же пристально следят за дверью.
Фрэнк опять сел рядом со мной.
— Этот парень когда-то работал на меня, — произнес он.
— Ты имеешь в виду того парня, которому ты переломал кости?