Золотой дурман. Книга первая
Шрифт:
– Рядовой Мирон Кирьянов и урядник Никита Назаров, – ответил стоявший рядом поручик.
– Мирон Кирьянов из Смоленской губернии, – добавил Кузьма Нечаев. – Ко всему – он первый в стрельбе.
– Вот и направить их в помощь. Ну и с колыванского батальона парочку самых способных отрядить, – обвёл комендант взглядом свиту.
– Ваше высокоблагородие, – извиняющимся тоном обратился Кузьма. – Так кто ж ясак собирать будет? Мирон, считай, правая рука у Ефима Назарова. Третий год у нас служит, а уже и язык инородцев знает и где какие поселения в горах – смышлёный. Да и Никита, сын Ефима, с ними же.
– М-да, – крякнул комендант, заложив руки
– Да, да… – закивали головами офицеры, понимая важность момента.
– Так что с завтрашнего дня половина гарнизона – службу нести, а половина – маршировку исполнять, до седьмого поту гонять… – жёстким взглядом обвёл комендант свиту. – А Кирьянов и Назаров поручику помогать будут. Ну, а придёт время за ясаком ехать – освободим от маршировки, раз без них там не обойтись… И ещё вот что, господа… – продолжил Богданов. – Я хотел бы с вами обсудить депешу, полученную от управляющего Колывано-Воскресенских заводов, господина Качки. Поэтому просьба: всем быть после смотра в комендантской канцелярии…
Прохладный осенний ветер, ворвавшись через открытое окно, зашелестел бумагами на столе коменданта.
– Рассаживайтесь, господа, – показал рукой на стулья Богданов толпящимся около дверей офицерам. – Суть депеши его превосходительства в следующем… – дождавшись, когда офицеры рассядутся и в комнате установится тишина, начал комендант. – Совсем недавно в Барнауле, по поручению её Величества, побывал член имперского Кабинета генерал-майор Соймонов. В разговоре с ним Гавриил Симонович Качка показал образцы цветных камней и самоцветов, собранные рудознатцами в Телеуцкой землице. А также просил передать в подарок императрице несколько самородков золота, найденных в верховьях Бии. Генерал-майор был поражён чистотой цвета и яркостью коллекции камней и весьма заинтригован самородками и рассыпным золотом, найденными экспедициями Чулкова и Шангина. Их превосходительство – Пётр Алексеевич – задержался на Алтае, знакомясь с отчётами экспедиций, чтобы собрать больше сведений о богатствах присоединённой территории, и вернулся в столицу с уверенностью заинтересованности императрицы начать серьёзные изыскания в Телеуцкой землице… Ну вот, пожалуй, всё, чем поделился со мной их превосходительство господин Качка, – испытующим взглядом обвёл присутствующих комендант. – Ну, а теперь, господа, прошу высказываться…
– А что тут может от нас зависеть? – первым взял слово майор Павлуцкий. – Приезжал как-то в Барнаул господин Соймонов, нас тогда маршировать заставили – показательный смотр горного батальона устроили. Серьёзный человек и хорошо разбирающийся в геологии. Если его заинтересовали алтайские самоцветы, значит Сенат возьмётся всерьёз за Телеуцкую землицу. Да только нас спрашивать о чём-то никто не станет.
– Да, вы правы, майор, – согласился комендант. – Спрашивать нас никто не станет, но, если в те места любители лёгкой наживы – золотоохотники – кинутся, – вот здесь с нас со всей строгостью спросят, почему
– Это, конечно… Знамо дело… – загудели офицеры.
– Ну, вот… – одобрительно кивнул комендант. – Поэтому необходимо изменить порядок патрулирования местности, увеличить число дозорных вверх по Бии; всех подозрительных, пробирающихся в сторону Телесского озера, доставлять в канцелярию. Поручаю это дело вам, майор, и сотнику казаков Кузьме Нечаеву, – кивнул он на того и на другого. – О принятых нами мерах я сообщу их превосходительству… Он ждёт от нас конкретных действий, – поднялся комендант, давая понять, что разговор закончен…
Сброшенный наземь наряд берёзовых рощ золотистой позёмкой шелестел по убегающей вдаль равнине. Жёлтые листья, подхваченные порывами ветра, хороводом кружили вокруг небольшого отряда дозорных, патрулирующего местность к востоку от Бийской крепости. Растянувшись по летнику 5 , казаки, скорее от скуки, изредка перебрасывались короткими фразами. Мирон с Никитой, немного поотстав от товарищей, лениво поглядывали по сторонам. Их лошади, отгоняя хвостами назойливых мух, бок о бок брели по идущей берегом реки дороге, петляющей среди перелесков березняка и сосен.
5
Летник – дорога, которой пользуются только летом.
– Хоть в дозор вырвались, – тяжело вздохнув, произнёс Никита.
– Что, замучила уже маршировка? – улыбнувшись, ответил Мирон.
– Не знаю, как у тебя терпения хватает, а мне уже это ох как надоело… Ну, разве можно деревенского мужика научить правильной маршировке? – с досадой в голосе продолжил Никита. – Я ему говорю: «Плечо держи», а он за него рукой хватается. «С левой ноги начинай», а он мне: «Котора левая?» И откуда только таких бельмесов 6 набрали? – усмехнувшись, пожал он плечами.
6
Бельмес – ничего не понимающий.
– Да не бери ты это в голову… На следующей неделе за ясаком поедем – хорунжий сказывал… А тебе отец ничего не говорил?
– Ничего… – покачал головой Никита. – Мы с ним видимся-то утром да под ночь – когда спать ложиться.
– Эй, друзья, что вы сзади плетётесь?! Догоняйте! – крикнул командир дозора Фёдор Иванов.
Мирон с Никитой пришпорили лошадей и тут же смешались с основной группой патрульных. Густой лес из берёз и сосен обступил казачий патруль, вдали послышалось разноголосое пение петухов.
– Ну, вот и маяк Бехтемирский недалече, – пояснил ехавший впереди Григорий Зеленцов.
– Можа, уже назад повернём? А?.. Господин хорунжий?
– А ты что – на маршировку торопишься? – пошутил Фёдор.
– Да упаси Господь, Ваше благородие! – истово перекрестился Григорий.
– Его апосля маршировки бабы на коня подсаживають, – срываясь на смех, выдавил из себя Иван Зорин.
Дружный хохот казаков спугнул притаившихся в ветках деревьев птиц.
– Чо вы гогочите?! – перекрыл смех Григорий. – Коли взаправду, так мине ентот хромой унтер ужо по ночам снится. Да, кода ещё эти двоя, – кивнул он на Мирона с Никитой.