Золотой шут

Хобб Робин

– Потому что это могло бы решить важную проблему. Боюсь, что я… вчера вечером я произнес слова, которые не хотел произносить… я имел в виду совсем другое, но она… – Он замолчал и опустил глаза.

– Расскажи все с самого начала, – предложил я.

Он набрал в грудь побольше воздуха и быстро заговорил:

– Мы с Сивилом играли в камни и…

– В камни? – перебил я Дьютифула.

Он вновь вздохнул.

– Я начертил на куске ткани игровое поле и сделал фишки. Мне пришло в голову, что я смогу лучше овладеть игрой, если буду практиковаться с кем-нибудь еще.

Я решил промолчать. Почему он не может научить своих друзей игре в камни?

Я не видел в этом ничего дурного… И все же разозлился.

– Мы сыграли несколько партий, и Сивил все время проигрывал. Тут нет ничего удивительного, потому что новичок всегда проигрывает. Потом он заявил, что с него хватит и ему не нравятся такие игры. Сивил встал и отошел к камину, чтобы поговорить с кем-то из гостей. Леди Вэнс сидела рядом и смотрела, как мы играем. Она сказала, что хочет научиться, но в тот момент наша партия была в самом разгаре, и ей пришлось подождать, а как только Сивил ушел, она не последовала за ним, как я ожидал – она весь вечер оказывала ему знаки внимания, – а заняла его место. Я уже начал собирать фишки, но она остановила меня и попросила сыграть с ней – ведь теперь пришла ее очередь.

– Леди Вэнс?

– О, ты наверняка ее встречал. Ей около семнадцати, и она очень милая. Ее полное имя Эдвантедж, но оно кажется ей слишком длинным. Она любит рассказывать забавные истории, и с ней гораздо проще, чем с другими девушками. То есть, она вроде бы забывает о том, что она… девушка. И ведет себя как мужчина. Лорд Шемши из Шокса ее дядя. – Дьютифул пожал плечами, показывая, что моя тревога относительно происхождения леди Вэнс беспочвенна. – Короче говоря, она захотела сыграть со мной. И даже после того, как я предупредил, что первые две партии она обязательно проиграет, леди Вэнс сказала, что ей все равно, и если я соглашусь сыграть с ней пять партий, она выиграет, по меньшей мере, в двух. Один из ее друзей услышал наш разговор и спросил, какой будет ставка. Леди Вэнс заявила, что если она выиграет, я завтра – теперь уже сегодня – возьму ее с собой на прогулку, ну а если выиграю я, то могу сам назвать свою ставку. И то, как она это сделала, провоцируя меня предложить нечто неподобающее или…

– Вроде поцелуя, – подсказал я, чувствуя, как меня охватывает тоска.

– Ты же знаешь, что я бы не зашел так далеко!

– Ну и как же далеко ты осмелился зайти?

Известно ли о случившемся Чейду? Или королеве Кетриккен? И сколько вина успел к тому моменту выпить Дьютифул?

– Я сказал, что если она проиграет, то должна будет устроить для нас с Сивилом завтрак в Зеркальном зале, причем накрывать на стол будет сама. Понимаешь, мне говорили, что девушка не может научиться играть в камни.

– Что? Дьютифул, меня самого научила играть женщина!

– Ну… – У него хватило благородства выказать легкое смущение. – Я не знал. Ты говорил, что игра является составной частью обучения Скиллу. Я думал, тебя научил мой отец. Поэтому… Подожди! Значит, женщина была твоей наставницей? Я думал, тебя учил только мой отец.

Я проклял свою неосторожность.

– Давай не будем отвлекаться, – довольно резко ответил я. – Доведи до конца свой рассказ.

Он фыркнул и бросил на меня выразительный взгляд – не приходилось сомневаться, что он еще вернется к своему вопросу.

– Ладно. Кроме того, не я сказал Эллиане… слова произнес Сивил, и…

– Что он сказал Эллиане? – Тоска усилилась.

– Что это игра, неподходящая для женского ума, – так заявил Сивил. Мы с ним играли, а она подошла и

сказала, что хочет научиться. Но… знаешь, Сивил недолюбливает Эллиану. Он говорит, что она похожа на Сайдел, которая его оскорбила. Сивил утверждает, будто Эллиана хочет заключить выгодный брак. Ему не нравится, когда она оказывается рядом, если мы разговариваем или играем. – Дьютифул поморщился, когда увидел, как сильно я помрачнел, и ворчливо добавил: – Ну, она совсем не похожа на леди Вэнс. Эллиана всегда ведет себя как девушка, не забывая о правилах хорошего тона. Она настолько безупречна, что это задевает. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

– Просто Эллиана чувствует себя здесь чужой и старается соблюдать наши обычаи. Впрочем, продолжай.

– Ладно. Сивилу известно, что она старается не делать ошибок. Поэтому он пришел к выводу, что проще всего избавиться от нее, заявив, что в Шести Герцогствах игра в камни считается мужским занятием. Он объяснил это Эллиане так, словно сделал ей большое одолжение.

Однако получилось ужасно смешно, но жестоко, поскольку Эллиана плохо владеет нашим языком и недостаточно хорошо знает обычаи, чтобы догадаться, какими дурацкими представлялись со стороны его объяснения…

И не смотри на меня так, Том. Я этого не делал. А после того как Сивил начал свою жестокую игру, я уже ничего не мог сделать, не усугубив положение. Так уж получилось. Сивил сказал Эллиане, что девушки не играют в камни, и она отошла от нас и встала рядом со своим дядей. Тот играл в кости с ее отцом за столом, который находился в противоположном конце зала. Ну, вот. Когда к нам присоединилась леди Вэнс, Эллиана ничего не видела. Мы начали играть.

Первые две партии закончились так, как я и предполагал. В третьей я сделал глупую ошибку, и она выиграла. Четвертую игру выиграл я. А потом – полагаю, я заслужил похвалу, – во время пятой партии, я сообразил, как неудобно будет для всех, если леди Вэнс придется накрыть завтрак для меня и Сивила. Герцог Шемши может посчитать себя оскорбленным – ведь его племяннице придется исполнить роль служанки, хотя Эллиану или маму такие вещи не слишком тревожат. Ну и… я решил, что будет лучше дать ей выиграть. Конечно, мне пришлось бы поехать с ней на прогулку, но ничто не помешало бы мне пригласить с собой других придворных и Эллиану.

– И ты позволил ей выиграть, – мрачно проговорил я.

– Да. Я проиграл. А потом леди Вэнс стала смеяться и шумно радоваться, что сумела меня победить. Вокруг нас начала собираться толпа. Когда леди Вэнс выиграла решающую партию, она уже наслаждалась всеобщим вниманием и победой, а один из ее друзей сказал: «Похоже, милорд, вы жестоко ошиблись, когда сказали, что девушка не способна овладеть этой игрой». И я ответил… понимаешь, я лишь хотел, чтобы мои слова прозвучали остроумно, Том, клянусь, я не хотел ее оскорбить. И я сказал…

– Что ты сказал? – хрипло спросил я, когда Дьюти-фул замолчал.

– Что девушка действительно не сможет научиться играть, а вот красивая женщина – совсем другое дело. Все принялись смеяться и даже подняли бокалы, чтобы провозгласить соответствующий тост. И мы выпили – и только тогда я заметил Эллиану. Она не стала с нами пить и не произнесла ни единого слова. Лишь повернулась и пошла прочь. Я не знаю, что она сказала своему дяде, но он тут же встал, отказавшись продолжить игру с ее отцом, хотя перед ними стояли высокие столбики золотых монет. Они вдвоем покинули зал и удалились в свои покои.