Золотой след
Шрифт:
— Могло быть и лучше, — честно ответил Лейн. Дэйв был его другом, Дэйв знал его очень давно, Дэйв был полицейским — три причины, по которым не стоило ему лгать. Так или иначе, он все равно заметит обман.
Дэйв молчал, продолжая двигаться, прежде чем сказал:
— Поговорим позже.
Лейн кивнул, они вошли в эпицентр запаха.
Мерри стоял перед столешницей, размахивая электрическим ножом. Трипп засунул голову в холодильник. Джаспер устроился на табурете за стойкой.
Ракель нигде не было видно.
— Привет,
— Мерри, — ответил Лейн.
Гаррет Меррик был явной копией только мужской своей сестры, выше и определенно мужественнее. Но те же темные волосы (без искусственных прядей), те же глубокие голубые глаза.
Прозвище Мерри ему очень подходило. Он был славным парнем. Так было всегда. Он был таким славным парнем, что свою «славность» превратил в настоящее искусство. (Merry — веселый, счастливый. — Прим. пер.)
— Папа, хочешь чего-нибудь выпить? — спросил Трипп.
— Пива, приятель, — ответил Лейн.
— А где миссис Эстли? — поинтересовался Джаспер, оглядываясь по сторонам, но стараясь, чтобы никто особо не заметил, что он оглядывается.
— Ушла домой около двух минут назад, приятель, у нее заболела голова, — ответил Мерри Джасперу, Лэйн перевел взгляд на своего друга.
У нее голова не заболела. После его разговора с ней сегодня утром, у нее появилось сильное желание не встречаться с Лейном сегодня вечером.
Лейн подумал, что с одной стороны это было не плохо, с другой, он ощущал чувство вины, увидев сколько она трудилась сегодня, чтобы приготовить такой ужин, но испарилась отсюда, даже не насладившись результатом своего труда.
С другой стороны, у нее голова могла болеть на самом деле.
— Облом, — пробормотал Трипп, протягивая отцу пиво, потом взял банку шипучки.
— Да, я пробовал это дерьмо, — вставил Мерри, поднимая руку с куском мяса между пальцами, — это настоящий облом. Эта штука — чертова бомба, — затем он бросил мясо в рот.
— Потрясающе, я умираю с голоду, — ответил Трипп.
— У нее часто болит голова?
Это вырвалось у Лэйна до того, как он успел подумать, Мерри с Дейв перевели на него взгляд. Больше года, когда они втроем были вместе, присутствие Рокки невозможно было не заметить. Это был первый признак того, что Лейн знал о ее присутствии.
Но, когда они были еще вместе, она страдала головными болями — мигренями, настолько сильными, что он даже не мог к ней прикоснуться, даже не мог находиться с ней в одной комнате. Малейший намек на шум, свет что угодно усиливал ее агонию. Он ненавидел оставлять ее в таком состоянии, она вынуждена была сражаться в одиночку, но у него не было выбора. Ничего не помогало. Она перепробовала все. Мигрени случались не часто, к счастью, он мог пересчитать их по пальцам одной руки, когда они были вместе, но он помнил из них каждую, все до последней.
— Не совсем, — ответил Мерри, и Дейв
— Мальчики, хватайте миски со всем, что увидите, и несите в столовую. Рок накрыла на стол. Садитесь за стол. Еда готова, нам надо поесть, — сказал Дэйв, и мальчики, в отличие от того, как вели себя дома, поспешили выполнять приказ.
— Как у тебя это получается? — шутливо спросил Лейн, когда дети вышли из комнаты с мисками.
— Годы практики, — ответил Дэйв, и улыбка осветила его голубые глаза.
Затем, совершенно не в силах сдержаться, Лейн посмотрел на Мерри и сказал:
— Она доберется до дома?
Мерри положил на блюдо очередную порцию баранины и посмотрел на Лейна.
— Что?
— Если у нее мигрень, ей будет трудно добраться домой. Часто у нее болит голова, — сказал Лейн своему другу то, что он уже знал.
Единственное, когда она позволяла Лейну прикасаться к себе, когда у нее начиналась мигрень, когда ее рвало в ванной. Он держал ее волосы и прижимал холодное полотенце к ее шее, пока ее выворачивало наизнанку. Когда рвота заканчивалась, она ждала, пока он прополощет полотенце, садилась на задницу на пол, склонив к нему голову, с затуманенными от боли глазами, позволяя ему вытирать ей лицо и рот.
Мерри через пару секунд отвел:
— Ей не далеко ехать.
Дейв жил примерно в пяти минутах от Лейна, Мерри — в двух минутах от Дейва, Рокки — по меньшей мере в пятнадцати минутах от всех. Движение в час пик, даже в Бурге, могло быть не тихим, сейчас был час пик, и такое движение будет продолжаться еще полчаса. Значит, ей придется добираться к себе домой около двадцати пяти минут, если не больше.
— Час пик, Мерри, — произнес Лейн.
Мерри склонил голову, но взгляд его скользнул к отцу. Он ответил только, когда снова посмотрел прямо в глаза Лейну.
— Она живет у меня, парень, — тихо сказал он.
О, черт. Прозвучало не очень хорошо.
— Прости, не понял, — произнес он и сам удивился, какого хрена он спросил. Но он знал какого хрена.
— Ушла от него, Таннер, — ответил Дэйв, шагнув вперед, подхватывая блюдо, когда Мерри выдернул нож. — Она ушла от него больше двух месяцев назад.
— Ты шутишь? — спросил Лейн, на этот раз он знал, почему эти слова вырвались у него. Он был потрясен. Джаррод и Ракель Эстли считались столпами городского сообщества. Твердые как скала.
— Нет, не шучу, — ответил Дейв.
— И я тоже не шучу, этот ублюдок перевез к себе свой последний «лакомый кусочек» до того, как остыла кровать со стороны Роки, — добавил Мерри низким, но вибрирующем голосом. Он был в бешенстве.
Лейн почувствовал, как его тело замерло.
— Что ты сказал?
— Мы поговорим об этом позже, — сказал Дейв.
— Мы поговорим об этом сейчас, — ответил Лейн. — Он привел другую женщину?
Мерри отвернулся от стойки, вытирая руки кухонным полотенцем.