Золотой след
Шрифт:
— Ага, — ответил Лейн. — Я заеду за тобой. Перекусим, сладкие щечки, а потом будем есть пиццу и пиво у тебя дома.
— О, хорошо, — повторила она, на этот раз мягче, снова с придыханием. Видно вспомнила, как несколько недель назад они ели пиццу с пивом, ей понравилось, и она хотела повторения и хотела, чтобы концовка пива с пиццей была другой, как и он.
— Нам нужно поговорить, — прорычал Райкер, когда остановился перед Лейном, Лейн кивнул.
— Будь дома в семь, — сказал Лейн Рокки.
— Хорошо, дорогой, увидимся, — ответила Рокки.
— Увидимся, детка.
—
Он захлопнул телефон, сунул его в карман и спросил Райкера:
— Хочешь кофе?
— Нам нужно поговорить, — повторил Райкер.
Лейн изучал выражение его лица, пока перед ним не поставили стаканчик с кофе, он схватил его и вышел от «Мими». Блонди снова рявкнула на Райкера, и шла рядом с Лейном короткое расстояние до офиса, не сводя глаз с Райкера и не оставляя своего хозяина. Она не знала, что и думать о Райкере, ее путали эмоции Лейна, но зато совсем не путали эмоции Райкера, поэтому она проявляла бдительность.
Лейн вошел в свой кабинет, и едва он снял куртку и устроился в кресле, Блонди села охранять его у стола, а Райкер заговорил.
Он сидел напротив Лейна, его поза не была вальяжной, а была настороженной до такой степени, что казалась напряженной.
— Ты раньше был полицейским, — вдруг заявил Райкер, это не была бомбическая новость, которую ожидал услышать Лейн, да, собственно он не знал, чего ожидать от этого парня.
— Ага, — осторожно ответил Лейн.
— В полицейском управлении Бурга, — прорычал Райкер, и Лейн мгновение изучал его лицо, прежде чем кивнуть. — Все еще близок с этими свиньями? — спросил он, и мышцы на шеи Лейна напряглись.
— Да, Райкер, близок, и ты это уже знаешь. Я как-то пропустил твой комментарий, но сейчас понимаю, что не большой поклонник, что моих бывших сослуживцев называют «свиньями», я вряд ли вновь пропущу этот твой комментарий, — тихо ответил Лейн.
— Они свиньи, — парировал Райкер, Лейн подался вперед, не на много наклонившись, но достаточно, чтобы дать понять Райкеру, что он тоже напряжен и теряет терпение.
— Я понимаю, что ты крутой, Райкер, но это мой офис, тебе стоит проявлять уважение, понимаешь меня?
Райкер не колеблясь, продолжил:
— Особенно один из них.
Лейн уставился на него, насторожившись.
Затем гаркнул:
— Хватит валять дурака, что тебя взбесило?
— У моей женщины есть дочь, — заявил он.
— И что? — подсказал Лейн.
— Ее зовут Алексис, — ответил Райкер.
Святое дерьмо.
Настала очередь Райкера изучить Лейна, и после изучения выражения лица Лейна несколько секунд, видно удостоверившись, он кивнул.
— Думаю, ты понимаешь, почему я хотел влезть в это дерьмо.
— Рассказывай, — тихо приказал Лейн.
— Вчера и прошлой ночью, а также этим утром я занимался полностью этим дерьмом, — начал Райкер.
— Что ты узнал?
— Мужчина и женщина, приходят и уходят без расписания, но они оба деловые. Пастор по делам молодежи и его женщина. Хотя, не уверен, что она его женщина. Они вместе шли к своим машинам, не прикасаясь друг к другу, просто разговаривая. Либо он у нее под каблуком, либо у этой бабы есть яйца. Рядом с ней он кажется не такой уж большой шишкой, похоже, что она
Когда Райкер замолчал, Лейн подстегнул его:
— Дальше.
— Но поздним вечером к нему в квартиру был нанесен визит, бро, около половины двенадцатого один из жильцов «Бренделя» решил прогуляться.
Лейн напрягся всем телом, но не произнес ни слова.
Он догадался кем мог быть поздний визитер, поэтому Райкер заявил:
— Ты меня понял.
Он понял его. Ратлидж.
Ратлидж посещал церковь каждое воскресенье. Ратлидж жил в «Бренделе». Гейнс вел себя так, будто был неприкасаемым, потому что он и был неприкасаемым, подкармливая продажного полицейского, или, что более важно, кем бы ни была эта женщина, может продажный коп ел у нее с рук.
Райкер наклонился вперед.
— Если ты расскажешь своим парням об этом дерьме, у тебя будут проблемы… со мной. Дерьмо, над которым мы работаем, ты и я, — он поднял свою огромную руку и сделал жест между ними двумя, — копов ты сюда не вмешиваешь.
— Единственный продажный полицейский в том отделе, которого ты видел.
— Уверен? — спросил Райкер.
— Да, — ответил Лейн.
— Ну, а я не уверен, — ответил Райкер. — Предполагаю, что все это дерьмо идет сверху.
— От капитана? — спросил Лейн.
— От него воняет, насколько он продажный.
— Он не продажный Райкер, а амбициозный, ослеплен властью и своей карьерой.
— Я останусь при своем мнение — он продажный, — парировал Райкер.
Лейн подкатил свой стул к столу, оперся на стол локтями.
— Это мое дело и расследование. Мне не нравятся партнеры, особенно те партнеры, которые скрывают от меня информацию, например, что дочь их женщины является любимицей парня, которого я расследую. Тем не менее я согласился работать с таким партнером, потому что мне так удобно. Несмотря на то, что с твоей стороны это совсем не круто, что ты скрыл это дерьмо от меня, но меня пока устраивает работать с тобой. Излишне говорить, поскольку я не люблю партнеров, мне не нравится, когда партнер берет на себя мое расследование. Я въехал в это дерьмо, у меня есть план, мы работаем на моих условиях.
— У тебя есть дочь, которая млеет от одного только имени этого пастера? — в ответ спросил Райкер, прежде чем Лейн успел ответить, Райкер продолжил. — Нет, ты не знаешь, что это такое. Моя женщина переживает, но она не хочет расстраивать Алексис. Отец Алексис — придурок. Редко встречается с ней в свои выходные, тем самым разбивая сердце Алексис. Он платит алименты примерно раз в полгода, если Лиссе повезет и с этим. У них всего не так много, она не в состоянии дать Алексис многое, но она надрывает задницу, чтобы дать ей все, что может, а это означает, что Алексис нечасто видит свою мать. Алексис нравится эта молодежная группа, ей нравится этот парень, и у нее там появились друзья. Алексис нашла наконец то, что ей нравится, хотя это и не так уж много. Лисса хочет, чтобы у ее дочери была хоть какая-то радость. Мы говорили об этом дерьме, она звонила мне, я собирался разобраться с этим парнем и его дерьмом в ближайшее время. Сейчас я разбираюсь с этим дерьмом.