Золотой след
Шрифт:
— Я голодна.
Лейн внезапно перестал чувствовать усталость, сон как рукой сняло. Он перекатился, найдя ее губы.
— Не стесняйся брать столько, сколько хочешь, — пробормотал он ей в губы, почувствовал, как ее губы улыбнулись, затем она медленно заскользила вниз по его телу и взяла столько, сколько хотела.
А потом Лейн взял столько, сколько хотел.
В конце Рокки поднялась с кровати, натянула футболку и отправилась приводить себя в порядок, а потом вернулась к нему в кровать, моментально заснув, навалившись
15
Так поживи со мной
Лейн резко проснулся от громкого звонка в дверь, который не унимался, продолжая выдавать раздражающие трели.
Какого черта?
Рокки зашевелилась, оторвав голову от его плеча, ее рука покоилась у него на талии, заскользила, остановившись на его прессе, она приподнялась на локте и сонным голосом произнесла:
— Что...?
Замолчала, потому что звонок тоже затих, а потом снова зазвонил.
— Черт! — прошипел он, выскальзывая из-под прижавшегося тела Рокки, недовольный, что его первое утро, когда он проснулся с Рокки после того, как снова с ней сошелся, началось с чертового дверного звонка, недовольный тем, что его первое утро, когда он проснулся с Рокки после того, как снова с ней сошелся, началось с того, что первое, что ему пришлось сделать в это утро, встать с постели, а также недовольный, что следующее, что ему придется сделать, это вырвать кому-то чертовое горло.
— Лейн, ты ждешь...? — начала было Рокки, пока он обходил кровать в поисках своих пижамных штанов.
Она не договорила, потому что дверной звонок тоже снова затих, а потом зазвонил с новой силой.
— Детка, куда ты бросила мои пижамные брюки? — спросил он, перекрывая трель звонка.
— Что? — спросила она в ответ, и он посмотрел на нее. Она встала с кровати и стояла рядом с взъерошенными волосами, выглядя очаровательно озадаченной, пока ее глаза рыскали по полу в приглушенном свете, проникающем сквозь занавески. — Я не знаю, эм...
Лейн увидел свои пижамные штаны под одеялом, выдернул их, заметил мимолетно, что ее трусики тоже перепутались с постельным бельем, вытащил и их, бросив Рокки, она поймала, затем натянул штаны, услышав снизу:
— Господи, бл*дь, Иисусе, дайте же одеть чертовые штаны!
Дэвин. Отлично.
Затем он услышал громкий лай.
Блонди. Еще лучше.
Дэвин, скорее всего пристрелит того, кто стоит у двери, а Блонди, скорее всего начисто залижет тому раны.
Он направился к дверям спальни, Рокки последовала за ним, он спустился на три ступеньки по лестнице, когда услышал крик снизу от входной двери:
— Боже мой! Кто ты? Что ты делаешь в доме моего сына? И почему у тебя пистолет?!
Черт, черт, черт возьми.
Вера Лейн наведалась с визитом.
И, как следовало предположить, Дэвин
Блонди начала лаять.
Лейн быстрее спустился по лестнице, завернул за угол и увидел Дэвина в майке алкоголичке и боксерских трусах, с девятимиллиметровым пистолетом в руке, стоящим в трех футах от входной двери. Мать Лейна стояла в дверях, выглядя взбешенной. А Блонди скакала между ними двумя, гадая, кто же ее выпустит на задний двор.
Глаза Веры остановились на Лейне, лицо тут же смягчилось, затем ее взгляд переместился ему за спину, и выражение ее лица мгновенно стало жестким.
— Я так и знала! — взвизгнула она, вскинув руку и указывая на Рокки. — Фло сообщила мне, я так и знала! — продолжала она, опуская руку, сделав четыре шага вперед, остановившись, задрав голову и глядя на Лейна. — Ты вернулся домой всего несколько месяцев назад, и она тут как тут! — Она преувеличивала, разведя руки в стороны с явным отвращением.
Лейн сделал мысленно пометку вычеркнуть тетю Фло из списка, прежде чем начал:
— Ма…
Глаза Веры сузились, глядя на Рокки.
— Разве ты не причинила достаточно боли ему в первый раз?
— Ма...
— Разве ты не замужем? — крикнула она Рокки.
— Ма, — отрезал Лейн. — Заткнись.
Ее прищуренные глаза обратились к Лейну.
— Не смей затыкать мне рот, Таннер Престон Лейн! Не разговаривай со мной так!
— Может, мне следует... — прошептала Рокки у него за спиной, Лейн обернулся, она босиком кралась по деревянному полу; волосы распущены и растрепаны; лицо без макияжа; одета в его громоздкую темно-бордовую футболку, и он вспомнил, как не так давно Рокки впервые вошла в его дом, с идеально уложенными волосами, идеальным макияжем, в идеальном наряде, цокая высокими каблуками по его полу.
Теперь она готовила на его кухне; смотрела с ним телевизор на его диване; выпускала его собаку; смеялась с его сыновьями; выпивала с единственным мужчиной, который собственно годился ей в отцы; спала в его постели; он трахал ее, она давала все, и он трахнул ее дважды.
Все в этом доме. Его доме.
Рокки, его Рокки, вернулась и находилась сейчас у него дома.
И она не должна чувствовать себя в его доме так неловко. Даже перед его матерью, как бы сильно он не любил свою мать.
— Рок, иди сюда, — приказал он, и ее глаза метнулись к нему.
— Лейн, думаю, мне следует...
Он оборвал ее с рычанием.
— Сладкая попка, иди сюда.
Она посмотрела ему в глаза, затем медленно двинулась к нему. Когда оказалась на расстоянии вытянутой руки, он обхватил ее за талию, притянув к себе, развернувшись лицом вдвоем с ней к своей матери.
— Может, ты попробуешь все сначала, ма. — Его голос все еще напоминал рычание. — На этот раз ты, возможно, захочешь начать сначала свое приветствие Рокки.