Золотой тюльпан. Книга 1
Шрифт:
— Да уж! — Франческа была очень недовольна тем, что услышала. Немного поразмыслив, она решила, что в последние недели отец был немного не в себе. В нормальном состоянии он никогда бы пе додумался заставить ее подчиняться таким жестким припилам. Он ничего не сказал Франческе сам и возложил эту неприятную обязанность на третье лицо. Это было очень похоже на отца.
— Если отец хочет, чтобы я подчинялась этим правилам, я должна исполнить его волю. Но уверена, что со временем, когда он привыкнет к моему отсутствию, то несколько смягчит эти совершенно абсурдные правила.
— Не рассчитывайте на это.
— Сделает он это или нет, я все же буду встречаться с одним человеком. Я
Фрау Вольф снова взяла письмо Хендрика и внимательно его просмотрела.
— Нет. Все так, как я сказала. В письме не говорится о каких-либо исключениях.
— Но это невозможно!
— Посмотрите сами!
Франческа взяла письмо и убедилась, что в нем рукой отца было написано все то, о чем говорила Гетруд.
— Это письмо лишь подтверждает заботу отца обо мне. В последнее время он был сам не свой. Он не станет требовать от меня выполнения этих правил.
Вдова взяла у нее письмо.
— Ну, а до тех пор я буду строго выполнять все, о чем меня просит ваш отец.
— Вы не можете мне помешать видеться с Питером!
— Ошибаетесь. — Гетруд спокойно посмотрела на Франческу. — Мне совершенно ясно, что этот молодой человек — нежелательный поклонник, от которого вас хочет оградить ваш почтенный родитель. Среди благотворительных заведений, регентшей которых я являюсь, есть исправительный дом для легкомысленных молодых женщин. Я даю советы, как с ними обращаться в определенных ситуациях. Если вы ослушаетесь меня, я посажу вас под замок как непослушную дочь, чтобы вы малость поостыли и пришли в себя.
Франческа в гневе вскочила с места.
— Да вы просто сумасшедшая! В моей семье никого не наказывали. Отец никогда бы не согласился на такое мерзкое наказание.
От этих слов вдова тоже пришла в ярость. Она быстро поднялась со стула и помахала пальцем перед лицом Франчески.
— Никогда больше не смейте меня оскорблять! Я представляю вашего отца и сделаю все возможное, чтобы вы не свернули с пути, на который он вас направил. Прочтите еще раз его письмо. Он пишет, что я должна стать для вас непререкаемым авторитетом, так как он хорошо знает, что любое мое решение пойдет вам же на пользу.
— Вы неправильно все поняли. Нас с Питером связывает только дружба и ничего больше!
— Эта песня мне знакома! Вы не первая молодая особа, которую я вынуждена защищать от ее же глупости. Именно поэтому вас ко мне и прислали.
Франческа направилась к выходу.
— Я не останусь здесь на ночь! Попрошу приюта у Вермеров, а завтра договорюсь насчет квартиры.
— Вы этого не сделаете! — Гетруд с поразительной быстротой захлопнула дверь, которую пыталась открыть Франческа. — Я сейчас же позову стражу из исправительного дома. Он совсем рядом. Вы пропустите первый день обучения, а может быть, и всю неделю, а может, и месяц. Это будет зависеть от того, как скоро вы раскаетесь. Если вы после этого предупреждения попытаетесь увидеться с Питером ван Дорном, я запру вас, по крайней мере, на восемь недель. И как же тогда быть с платой за обучение?
При этих словах Франческа побледнела и пришла в полную растерянность. Создавшаяся ситуация казалась ей крайне глупой.
— Сегодня вечером я напишу Питеру и расскажу о жестких правилах, которые вы мне навязали. Утром я отправлю письмо.
— Можете написать ему одно письмо и положить конец вашим отношениям и дальнейшей переписке. Перед отправкой я сама его прочту.
— Но это невыносимо. Если вы думаете, что я смирюсь с вашей цензурой…
Гетруд резко оборвала ее.
— Это относится только к одному конкретному письму. Я совершенно не хочу казаться мегерой.
Рассерженная Франческа открыла дверь и быстрыми шагами направилась в свою комнату. Она металась по спальне, как посаженный в клетку зверек. В бессильной ярости девушка ударила кулаком по спинке кровати. Она никак не могла смириться с условиями, в которых ей придется жить. Девушка с ужасом поняла, что попала в ловушку, из которой невозможно выбраться. Вся радость от прибытия в Делфт исчезла. Что ждет ее завтра в мастерской Вермера? Что, если он окажется таким же вспыльчивым, как и отец? Может быть, он взял ее в ученицы ради денег, а вовсе не потому, что поверил в талант. Ведь у Вермера не было учеников, сможет ли он передать ей свои знания? С самого начала Франческа видела свое обучение только в розовом свете и никогда не думала, что ее может постигнуть такое разочарование.
Девушка в бессильной ярости стукнула кулаком по стулу, а затем по подоконнику. Она старалась не думать о Питере, с которым ей запретили встречаться. Там, в гостиной, она сначала не приняла всерьез письмо отца. Но что, если он так и не придет в себя и не сможет рассуждать здраво и логично?
Франческа перевела дыхание. Что толку стучать кулаками и тратить силы на бесполезную злость? Ведь это не поможет найти выхода из западни. При встрече с трудностями Франческа всегда старалась вести себя практично и разумно, а сейчас это было особенно важно. Она напишет Питеру, как сказала ей Гетруд, но затем пошлет ему еще одно письмо, в котором объяснит все, что с ней произошло. Рано или поздно Хендрик выйдет из состояния меланхолии, и тогда она обратится за помощью к сестрам и Виллему. Они непременно поговорят с отцом. Франческа знала, что у него доброе сердце, и он не устоит перед просьбами сестер и Виллема. Однако, если в этот момент отец будет занят работой над новой картиной, он просто не станет никого слушать. Хендрик всегда считал, что женщины все преувеличивают. Он никогда не верил, что торговцы больше не дадут ему в долг и потребуют немедленную плату. Так же легкомысленно он может отнестись к просьбам дочери.
Франческа знала, как отец не любит писать письма, и возлагала все надежды на Алетту, которая должна будет написать обстоятельное письмо Гетруд. Отцу останется только его подписать. Франческа была сильно озадачена, когда Гетруд предъявила ей столь подробное послание Хендрика, которого с трудом можно было уговорить нацарапать хотя бы две строчки.
Раздался робкий стук в дверь. Франческа подошла и распахнула ее настежь. На пороге стояла очень миниатюрная суетливая женщина средних лет, она все время поправляла воротник платья и теребила кольца на руках. В молодости она, вероятно, была недурна собой. Однако прожитые годы оставили темные круги под ее глубоко запавшими глазами и испортили цвет лица, которое было покрыто желтоватыми пятнами и веснушками. В редких седых волосах, прикрытых накрахмаленным чепцом, кое-где виднелись золотистые нити.
— Меня зовут Клара Хейс, — робко сказала женщина. Она стояла, съежившись, как будто ожидая враждебных действий со стороны Франчески. — Надеюсь, вам будет у нас хорошо.
— Благодарю за заботу, но для этого придется изменить кое-какие порядки. — Франческа отступила в сторону, чтобы Клара могла пройти в комнату, но она по-прежнему стояла на пороге.
— Я пришла пригласить вас к ужину.
— Я не уверена, что буду желанной гостьей за столом.
— Ну, что вы! Совсем наоборот! Когда моя кузина Гетруд прочтет кому-нибудь мораль, то больше к этому уже не возвращается.