Золотые колдуны

Джентл Мэри

Ее одежда была загрязнена прилипшей золой, блестел лишь харур-нилгри в ее руке. Темная грива падала ей на высокий лоб, лицо с узким подбородком выражало сильное напряжение. Глаза пылали.

Стражники рассредоточились, оставив друг другу место для свободы действий. У всех них в руках блестели обнаженные харур-нилгри и харур-нацари. В воздухе подобно электрическому напряжению повисло насилие. Лица четырех мужчин и двух женщин, обладавшие вначале каждое своей индивидуальностью, приняли сейчас одинаковое звериное выражение.

Рурик

стояла пригнувшись, ее взгляд метался в сторону земляного вала. Выхода не было. Она являлась с'ан, и они медлили. Но она уничтожила землю… Возможности уже были оценены, и они испытывали невыразимое желание напасть…

— Нет, — твердо сказал Халтерн. Его голос звенел в тишине, как стекло. — Эй, вы там! Разоружите ее. Если хоть один из вас тронет ее, я выпущу вам кишки! Она будет доставлена в Таткаэр, к Т'Ан Сутаи-Телестре! А сейчас разойдитесь!

Затем он посмотрел Рурик в глаза. Между ними что-то неслышно происходило. Ее узкие губы разжались и обнажили в удивительной улыбке белые зубы. Неестественно согнутое тело расслабилось.

Меч сверкнул на солнце, когда она разжала свою шестипалую руку и бросила его на землю.

Они грубо подтолкнули ее вперед, крепко привязали ей руку за спиной и очень туго затянули веревку.

Халтерн не обращал на это никакого внимания.

Я пошла обратно, чтобы собрать мархацев и привести их к группе.

— Я уж думал, что она… — Халтерн посмотрел на меня, затем вперед, — …хотела дать им убить себя… Это было бы для нее последним выходом.

— Это было бы непохоже на Рурик. — «Может быть, если бы она являлась обычной ортеанкой, а не золотоглазой, если бы верила в то, что жизней больше, чем одна… тогда могла бы это сделать».

Ветер гнал пепел по выжженной земле. Жара действовала как оглушающий удар. Мы ехали обратно, взяв с собой Рурик, к Эвален, назад, в Таткаэр, назад, к тому, что бы ни представляло собой справедливость по отношению к союзнице Золотого Народа Колдунов.

36. ИЗГНАНИЕ

Поскольку мы плыли из Мелкати вдоль побережья, то причалили в Таткаэре лишь на рассвете пятого дня. Окна форта на западном холме блестели на солнце, восточный же холм был еще в тени.

Я стояла на краю дока, когда паромы доставляли на берег с корабля солдат Эвален. Твердая земля покачивалась под моими ногами. Я снова привыкла к волнению на море, как это произошло однажды.

— Они переправляют тех, от народа колдунов, — пояснил Халтерн, наблюдая за приближением лодки от корабля из Кель Харантиша. Затем он повернулся в сторону и сделал совершенный по форме поклон. — Т'Ан Сутаи-Телестре.

Сутафиори, сходя со своей скурраи-джасин, коротко кивнула ему.

— Т'ан Эвален здесь?

— Она везет Орландис. — Халтерн указал вперед.

— Я слышала… — женщина помедлила, — …слухи из Мелкати; город полон ими. Поджог. Это правда?

— Это верно.

Ее глаза сузились, на лице отразился

сильный гнев.

— Как это было? Это была она? Рурик?

— Она это признала, а ее люди это подтверждают.

— Эта дура, это желтоглазое отродье… — Она ударила кулаком по ладони, потом усилием воли заставила себя успокоиться. — Тогда, значит, это действительно так и было. Пошлите ко мне Эвален.

Сутафиори вернулась к своей скурраи-джасин и села в нее.

Я сказала:

— Судя по тому, как она об этом говорит, можно подумать, что то было худшее, что когда-либо совершила Рурик.

Халтерн покачал головой.

— Вы из другого мира, Кристи. Интриговать — это одно, но осквернять землю… Орландис была моей подругой. Но нельзя ожидать, чтобы кто-либо из Бет'ру-элен одобрил, когда с'ан разрушает свою собственную телестре.

— Она не разрушена.

— В конце концов земля снова будет плодоносить, но связь с нею уже прервана. Телестре не может жить, когда ее предает ее с'ан.

Он пошел навстречу Эвален.

Я посмотрела ему вслед. Нет, он не мог чувствовать иначе, чем это было. Страна, история — эти вещи для ортеанцев важнее, чем отдельные люди. Я и сама могла ощущать в себе это единение с Землей.

Эвален поговорила с Сутафиори и затем подозвала к себе Асше. После этого стража доставила на берег телестре Орландис, а кроме них Курик бел-Олиньи и двух других представителей кель-харантишского народа колдунов. После короткого разговора Сутафиори уехала. Солдаты двинулись пешком следом за нею.

Мы проходили между домом гильдий и конторой начальника порта под большими воротами вверх по Пути Короны. Город, объятый утренними сумерками, был еще пуст. Мощеная улица тянулась совершенно прямой линией между восточным и западным холмами непосредственно в город, а затем поднималась вверх, к Цитадели, освещенной первым утренним светом.

Я представляла себе, что это и есть наша цель, однако Эвален дала своему войску команду двигаться через открытые ворота в Дом Богини.

Большой внутренний двор был пуст, в тишине громко журчал фонтан. Теплый ветер пробежал по моим волосам и коже и принес с собой запах срезанной мох-травы и ощущение беззаботности.

Затем, когда отряд вошел под купол дома-колодца, я увидела Блейза н'ри н'сут Медуэнина. Во мне оставались лишь злость и досада оттого, что происходили такие события, как предательство Орландис.

— Кристи, — он схватил меня за руку, когда мы отошли к расположенным в глубине сидениям, — они схватили Родион. О, Богиня! Ведь она еще почти аширен, она ничего не знала обо всей этой истории…

— Как это случилось?

— Она получила письмо от Рурик — несколько дней назад, — в котором та требовала от нее покинуть дом Т'Ан Мелкати, а поскольку Рурик является ее с'ан, что же ей еще оставалось кроме как повиноваться? Мы намеревались еще раз посетить Медуэнин, но они взяли нас по дороге туда. Кристи…