Золотые нити
Шрифт:
…Странник устало бредет через пустыню…на его голове капюшон, защищающий от нестерпимого зноя; он тяжело опирается на посох; в руке его светильник…Путь его вне времени, он словно вырван с корнем; он постоянно начеку и двигается осторожно; он не может чувствовать себя более как дома в этой стране, на этой Земле…
Колесо Судьбы вращается в вечности, тысячелетия проносятся, словно быстротечные дни, – кто умирает сегодня, будет завтра жить; кто не успел обрести силу сегодня, обретет ее завтра; кто не
Зажегся зеленый, и Сиур, очнувшись, повернул направо. Машина Влада ехала вплотную за его «Жигулем».
– Научись читать тайные знаки судьбы…
Он поймал себя на том, что произнес странные слова вслух. – Ну вот, уже разговариваю сам с собой. Тайные знаки судьбы… А что, если все происходящее и есть эти самые знаки? Уж очень круто все замешалось. Неожиданно, невероятно… События, стремительно нарастая, словно снежный ком, грозят раздавить, – а поначалу казались несерьезной забавой… Жизнь столкнула и сразу тесно спаяла ничем ранее не связанных между собою людей. Легкая игра приобрела зловещий оттенок, – щиты, доспехи и вооружение участников окрасились в цвета смерти…
Сиур не успел рассмотреть, что произошло в старинном, заросшем старыми тополями, липами, сиренью и акациями переулке, где полуразрушенные лестницы и балюстрады навевали сон о дворянских гнездах, роковой любви и семейных преданиях. Но он был почти уверен, что перед недавно отремонтированным на европейский манер, покрытом розовой черепицей зданием «Континент-банка» произошла очередная смерть.
Сташков Григорий Алексеевич, не имеющий родственников, кроме старика антиквара, уже никому ничего не расскажет… Стоп. У него есть жена! Может быть?.. Да нет, вернее всего, ничего не слышала, не видела, и стало быть, не знает.
Что? Что такое могли знать банковский клерк, одинокая вдова, давно отшедший от дел старик, девчонки-библиотекарши? Сиур почувствовал, как у висков зарождается неприятная тянущая боль.
Влад сосредоточенно следил за дорогой и за тем, чтобы не оторваться от машины шефа, поскольку не имел ни малейшего понятия, куда они направляются. Он даже не прислушивался к шушуканью, возне и вздохам девушек на заднем сиденье. Движение на столичных магистралях достаточно интенсивное, и стоит ему зазеваться… Лучше не рассматривать этот вариант.
Он обгонял, останавливался, трогался с места, прибавлял скорость, тормозил, делал повороты, и все время не мог отделаться от мысли, что ему неизвестно самое главное: что происходит. Что происходит с ним, с Сиуром, с этими перепуганными девчонками? Что произошло у «Континент-банка»? Почему нужно охранять девушек? На дорогих путанок они не похожи, на дочерей или жен крутых бизнесменов и подавно, в уголовном деле… могут быть замешаны, но сомнительно. Что им может реально угрожать?
Конечно, времена нынче сложные… Вдруг они свидетельницы чего-то такого?.. Какого такого? Ему было слишком трудно вести машину по запруженным улицам, следить за внезапными поворотами едущего впереди «Жигуля», и решать эту непосильную задачу: участником чего он
Между тем поток транспорта несколько поредел, они выехали из центра, и, судя по всему, направлялись к выезду из города. Потянулись унылые промышленные окраины, сменившиеся подмосковной зеленью, живописными изгибами речушек. Привычный загородный ландшафт навевал успокоение и умиротворенность.
Открывшаяся справа заросшая кустарником и камышами болотистая долина вдали на холме заканчивалась кромкой леса и давно построенной церковью с высокой колокольней и цветными куполами. Солнце стояло высоко. В небе носились жаворонки. У горизонта, едва видные мелкие облачка предвещали послеобеденный дождь.
Сиур убавил скорость, выбирая место на обочине, где удобно было бы остановиться. Молодая дубовая посадка давала прохладную тень. Он некоторое время сидел в машине, отдыхая, стараясь ни о чем не думать. Влад подъехал вплотную и тоже остановился, не выходя из машины. Стрекотали кузнечики, в прогретой солнцем высокой траве гудели шмели, в теплом воздухе пахло древесной корой и цветами… Сиур вышел, посмотрел на синее-синее небо, потянулся, и махнул рукой остальным, чтобы последовали его примеру.
Тина и Людмилочка, притихшие и виноватые, скромно стояли в тени, дышали свежим воздухом. На мужчин они старались не смотреть. Сиур молчал. Владу хотелось курить, он полез было в машину за сигаретами, потом вдруг передумал. Воздух вокруг, чудесно прозрачный, неподвижный, напомнил ему как в детстве они с друзьями ходили на поиски аистов, далеко за пруды, как возвращались, усталые и счастливые, с целыми охапками камышей, желтых кувшинок и серебристых метелочек.
Эти метелочки очень любила его мама, – она ставила их в высокие вазы, вместе с колосьями и васильками…
– Так что, девочки, подведем итоги? – Влад усмехнулся. – Как насчет туалета? Мы вам не очень помешали? Что за странная тяга делать грешные дела в разрушенных памятниках культуры? А?.. Почему вдруг вам не подошли современные цивилизованные удобства? И главный вопрос, который меня интересует: если уж вы не можете пользоваться специально отведенными для подобных нужд местами, то зачем уходить так далеко? Рядом с вашей библиотекой полно старых двориков и брошенных домишек. Объясните, чтобы я тоже был в курсе, когда мне понадобится!
Людмилочка виновато посмотрела на него и вздохнула.
– Не надо так нервничать. Мы просто хотели посмотреть на племянника Альберта Михайловича. Вы нас никогда не слушаете, – она повернулась к Сиуру. – Мы вам говорили о нем, а вы не слушаете. Вы же видите, что происходит что-то страшное, что это не шутки! Нужно хотя бы знать, как он выглядит, ведь если он подойдет к нам на улице, мы даже…
– У меня такое предчувствие, что он не подойдет. – Сиур не посвящал Влада в подробности, но теперь скрывать что-либо было не только бесполезно, но и опасно. Он видел, что девушки были на месте происшествия у банка: рано или поздно станет известно, что там случилось, и не связать эти два факта будет невозможно.