Золотые поля
Шрифт:
В магазине толпились люди, которых он знал, но было много и незнакомых лиц.
— Это пассажиры первого класса, — предупредила тетя Агата. — Они тоже покупают топи фирмы «Бомбей баулерс». Если ты не носишь его, то считается, что ты не принадлежишь к избранным. А быть англичанином и не принадлежать к избранным, когда в Индии так немного нас, правящих миллионами, — это почти предательство.
Джек с улыбкой заплатил за шлем, но только после того, как тетя Агата сбила цену с помощью слов вроде «нелепо» и «грабеж». После магазина он предложил женщинам освежиться под тенистыми сводами главного торгового центра порта.
В конце концов они были откровенно рады вернуться на борт «Налдеры», где, как оказалось, за время их отсутствия произошла метаморфоза. Офицеры переоделись в белоснежные мундиры. Европейцы в своих новых шлемах имели откровенно нелепый вид, но этот вопрос не подлежал обсуждению. Что касается женщин, то они неожиданно оказались облаченными в муслин и прозрачные ткани. Горячие супы сменились холодными, обращали на себя внимание и новые, более рискованные блюда в меню, острые, с содержанием бобовых, вроде чечевицы, или с добавлением соусов, которые в начале путешествия показались бы странными.
Наконец, когда судно одним долгим гудком просигналило о своем отбытии, возбуждение на борту стало еще заметней, что объяснялось предстоящим плаванием по чуду индустриальной революции — Суэцкому каналу.
Джек не возражал бы против того, чтобы добраться до Южной Атлантики через такие места, как открытый всем ветрам остров Святой Елены — место упокоения Наполеона, или по менее освоенным водам в районе мыса Доброй Надежды и далее — мимо Африканского Рога. Но инженерное чудо, которое представлял собой Суэцкий канал, почти вдвое сокращающий время путешествия в Индию, разумеется, тоже манило его.
— Тоска по дому никогда не проходит, Джек, — говорила тетя Агата.
Стоя на палубе и держась за поручни, они наблюдали, как порт медленно исчезает вдали. Джек пытался отвлечься от ощущения, что он выглядит предельно глупо в этом своем топи, похожем на шлем пожарника.
— Но могу вас уверить, Индия соблазнительна и к ней вырабатывается привыкание.
— Да, я уже чувствую.
— Ваш сосед по каюте!.. — Она неожиданно сменила тему. — Не скрою, Джек, мне импонирует его скромность, однако этому человеку нет, наверное, еще и тридцати, а он уже инспектор округа. Вы представляете себе, какой властью он обладает?
Оторвав взгляд от берега, Джек воззрился на тетю Агату и переспросил:
— Властью?
Она рассмеялась и пояснила:
— В его распоряжении тысячи людей. Он, как маленький диктатор, заправляет деревнями, устанавливает правила и законы, я уже не говорю о том, что суд тоже вершит.
Это сообщение действительно удивило Брайанта.
— Я знаю, что Генри нравится его работа, но он никогда не рассказывал подробностей. Я понятия об этом не имел.
— Сказать вам по правде, он живет как король. Правительство обеспечивает его домом с верандой, слугами, даже, наверное, машиной и шофером.
— Но он говорил, что у него скромный доход.
— Вполне вероятно. Но дело не в доходе! Для него все бесплатно. Дома он был бы клерком в каком-нибудь тоскливом учреждении и жил бы довольно скучно. Такие люди, как Генри и мой муж Уильям, которые вкусили Индии, ни за что на свете не согласятся ее покинуть. Эта страна дает
— Звучит довольно драматично.
— Джек, я реалистка. В Англии Уильям в лучшем случае дослужился бы до бухгалтера. Мне, наверное, тоже пришлось бы трудиться в каком-нибудь магазине или мастерской. Наша дочь Дженнифер оставила бы школу и пошла бы работать к модистке или цветочнице. Она познакомилась бы с приятным молодым человеком — можно не сомневаться, тоже клерком, только из другого департамента, — и весь круг повторился бы заново. — Она взволнованно коснулась его руки. — Не поймите меня неверно, в этом нет ничего плохого. Но Уильям осмелился мечтать. — В голосе тети Агаты звучало ликование.
Джек улыбнулся. Она ему действительно нравилась.
— Он привез меня в Индию, и теперь я не могу представить себя ни в каком другом месте. Наша жизнь здесь чудесна, а Дженнифер обручена с прекрасным молодым офицером.
Джек начинал понимать, что имел в виду Генри, когда говорил о своем отношении к Индии.
— Прямо как в сказке.
— Только на самом деле. — Тетя Агата улыбнулась. — Но знаете, Джек, большинству людей, живущих и работающих здесь, присуще обостренное чувство долга. Мой муж, например, искренне верит в величие нашей империи и считает своим долгом посвятить жизнь британскому правлению в Индии. Многие из тех, кто путешествует первым классом, смотрят на это точно так же. Такие люди часто посылают своих детей, родившихся в Индии, учиться домой, в Англию. Те проводят там несколько лет, не видя родителей, а потом их забирают из этих блестящих школ. Они возвращаются в Индию и все годы учебы ждут не дождутся этого дня. Так же и дочери. Вы слышали шутки о рыболовном флоте?
— Слышал, но не совсем понял.
— В Индии много свободных приличных мужчин. Английские старые девы едут сюда пачками, желая развлечься и найти мужа с перспективами. Отсюда и пошло это название — «рыболовный флот». Да, они ловят мужей. Юную Евгению тоже можно было бы в этом обвинить. Ведь она родилась в Индии. Как и у большинства подобных людей, эта страна у нее в крови.
Джек обратил внимание на многозначительность ее взгляда, поднял руки и заявил:
— Я не ищу жену, тетя Агата.
— Так и она говорит. Но не беспокойтесь, я не стану ни о чем спрашивать… как бы мне этого ни хотелось, Джек.
Признательный ей за такт, он наклонился, поцеловал женщину в щеку и сказал:
— Благодарю вас.
Она осмотрелась, подмигнула и заявила:
— Легка на помине.
Показалась Евгения в тонком летнем одеянии, в новом топи, неустойчиво сидевшем у нее на голове, без какого-либо макияжа, как он с удовольствием отметил.
— Зачем вы это купили? — Джек тихонько постучал костяшками пальцев по ее новому шлему. — У вас же наверняка остался купленный во время первого путешествия?
— Конечно, хотя он долго был мне слишком велик, потому что тогда мне было только три года. Со временем шлем стал мне подходить. Но вы кое-что увидите, когда отправитесь домой. Как только судно покинет Порт-Саид и войдет в Средиземное море, все на борту начнут кидать свои топи в море. Это обычай.
— Неужели? — засмеялся Джек.
— Да. Это символ того, что Мать Индия осталась позади.
— Что за люди!.. — покачал головой Джек. — Покидая Лондон, вы рыдаете, а потом называете Индию матерью.