Золушка для принца из другой галактики
Шрифт:
– А это и есть твоя дочь? Думаю, что она станет хорошей младшей сестрой для Кристины. У них же разница в два года? – улыбнулась женщина, мазнув по мне презрительным взглядом.
– Разумеется! Я буду хорошей старшей сестрой, - с усмешкой посмотрела на меня «сестренка», но отвечать я не спешила.
– Марина, что ж ты такая не воспитанная? – нахмурился родитель, - поздоровайся, в конце концов! Представься. Леночка, ты уж прости меня за такое неуважение моей дочери, её воспитанием Любка занималась.
–
– Ты уже подготовила для неё комнату? – удивленно вскинул брови отец, улыбнувшись.
– Разумеется. Самую лучшую, девушки такое любят. У меня Кристина там жить хотела, но я строго сказала ей, что эта комната только для её младшей сестренки, - вновь приподняла уголки губ женщина, переглянувшись со своей дочерью.
В этой женщине мне не нравилось всё. Ярко-красная помада. Наращенные ресницы. Светлые брови. Слизкая улыбка. И цвет. Мне не нравился болотный цвет её одежды.
– Идем, я покажу тебе твою комнату, - сказала Кристина, и прошла в дом, мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
Хоромы оказались шикарны, но еще как-то не обжиты. Тут не было уюта. По широкой лестнице мы прошли наверх, девушка мне не говорила ни слова, за что я была ей благодарна. Мы минули второй этаж, чему я крайне удивилась, и прошли на третий, который открывался с помощью люка.
– Это крыша? – удивленно спросила я, увидев покатые стены, точнее потолок, заканчивающийся покатыми стенами.
Комнатка, получающаяся под самой крышей, была небольшая, коричневые обои и темная мебель. Всё было сделано так, словно рассчитывали вывести меня из себя. Я не золушка из сказки, мириться с таким я не собираюсь.
– Что это значит? – спросила я, повернувшись к неполнокровной сестре.
– В каком смысле? – невинно похлопала ресницами девушка, - это твоя ши-икарная комната. Наслаждайся.
– Это издевательство?! Я не хочу здесь жить!
– Тогда будешь жить на улице. У нас во дворе стоит неплохая конуры для Бобика, - усмехнулась Кристина, а я фыркнула и побежала вниз, где отец обнимался со своей новой женой.
– Пап! Что это значит?! Меня поселили на чердак!
– На чердак? – удивленно вскинул брови родитель.
– Именно! – подтвердила я, сложив руки на груди, а папа повернулся к своей ненаглядной Лене.
– Дорогой, я лишь хотела, как лучше! Все девушки мечтают жить высоко, иметь свой уголок! – ответила женщина, пустив слезу, - я хотела, как лучше! Столько времени обустраивала комнату, обои сама клеила, мебель выбирала. У меня даже руки болели после того, как я помогала грузчикам заносить комод на чердак!
– Дорогая! Зачем же ты сама это
– Чтобы твоей дочери были комфортно и удобно. Я лишь мечтала проявить заботу и жить в большой и дружной семье.
– Конечно-конечно! Мариночка, приглядись к своей новой комнате, я уверен, что она тебе понравится, - сказал мне родитель, обняв плачущую мачеху.
– Пап, я не буду жить на чердаке.
– Марина! Прояви уважение! Для тебя так старались, а ты выкабенивашься! Что за дитя!
– Но пап…!
– Никаких «пап»! Марш в машину за своими вещами. Завтра в школу.
Я выдохнула, неверящими глазами смотря на отца, а потом вышла на улицу, громко хлопнув дверью. Мои самые страшные кошмары не были настолько мрачными и раздражающими.
*** ***
– Марин, - в комнату постучался отец, когда я лежала на кровати, раскладывать вещи не было не малейшего желания, находиться в этой комнате тоже.
Я не ответила, тогда родитель вошел, вздохнув и посмотрев на меня. Потом он обратил внимание на окружающую обстановку и удивленно вскинул брови, чуть сморщившись:
– Это нынче нравится юным леди?
– Но я к их числу не отношусь, - ответила я, пожав плечами и приходя в сидячее положение, а папа еще чуть сморщился, оглядев комнату.
– Марин, - обратился он ко мне, присев рядом и обняв меня за плечи, - всё будет хорошо, обещаю тебе, слышишь? – я не ответила, не хотелось с ним ругаться, прошло то время, когда я кричала на него при каждом удобном случае, ставя в укор смерть мамочки, папа вновь вздохнул, поцеловав меня в висок, - идем кушать. Леночка шикарный стол накрыла, даже приготовила твой любимый гуляш.
– Я не голодна, - сморщилась я, и будто бы в протест моим словам, уличив меня во лжи, заурчал мой желудок.
– Марин, не надо портить отношения с новой мамой.
– С мачехой! – прикрикнула я, и отец миролюбиво кивнул.
– Хорошо, с мачехой. Только идем покушаем, ты в последний месяц и так кое-как перекусывала. Теперь заживем одной большой семьей и все у нас будет хорошо. Идем.
– Не хочу, - уже неуверенно ответила я, а родитель вновь вздохнул, обнимая крепче.
– Давай завтра переклеим обои? Купим такие, которые тебе нравятся.
– Честно? – спросила я, посмотрев с щенячьей преданностью.
– Честно, а с Леночкой я сам поговорю, скажу, что они порвались в одном месте, поэтому придется полностью переклеивать, хорошо? – было видно, что он делает это ради меня, и это тронуло мое сердце. – Идем кушать?
– Да, - кивнула я, слегка улыбнувшись.
Как бы там ни было, но он всё еще мой отец, с которым у меня связано множество приятных детских воспоминаний. И сейчас это мой единственный родной человек в этом доме.