Золушка для сицилийца
Шрифт:
Но стоило вспомнить, ради чего он метал бисер и притворялся хорошим парнем, как я сразу скисла. Отодвинулась подальше к окну и отвернулась. Молча разглядывала дорогу.
Арманд напряженно замолчал. Тоже отвернулся от меня. Думал о своем. Видно его раздражало, что столько времени тратит на простую девушку. Он даже ради своих моделей так не заморачивался. Взять даже ту русалку с блестящими волосами. Схватил ее за холку, поцеловал у бассейна и потащил трахать в свою комнату до синяков.
А тут
И туфельку потеряла, и не даю который день подряд. Зато в своих мечтах, самоудовлетворяясь в душе, я с этим сицилийцем уже такое вытворила, что он бы сам был в шоке, если б подсмотрел мои фантазии.
От этих воспоминаний мне аж душно стало.
Брунетти покосился на меня. Коснулся моей руки своими пальцами. Начал уверенно наглаживать мою ладонь на сиденье. И заводиться от этого не меньше меня.
Я срочно выдернула руку. А он недовольно выдохнул.
Не хочу надеяться. Не буду. Надо максимально закрыться от его зверского очарования. Когда сказка про Золушку закончится, возвращаться в реальность будет очень больно. И я не смогу себя собрать.
Мой мир и его находятся в параллельных плоскостях. И уровень моих увлечений и мужчин заканчивается на Игоре. Это мой предел, выше которого невозможно выпрыгнуть, как бы не хотелось. Взлетев высоко до миллионера Арманда Брунетти, падать я буду со скоростью света и без парашюта. Размажусь в лепешку о жестокую стальную реальность.
Мы приехали в угрюмом молчании. Арманд больше не старался играть в хорошего парня. Вышел из машины, разминая затекшее тело. Я только и услышала от него грубое
— Твою мать!
И при чем здесь моя мать?! Я ведь его никак не провоцировала в пути.
Тем не менее, он продышался, успокоился и подал мне руку. Помог выйти из машины. А руку не отпустил.
Я посмотрела на него, закидывая голову к небу. Для меня в кедах он был, как гора Макалу. Я едва достигала его плеч и то только макушкой. И пахло от него по прежнему обворожительно.
Брунетти склонился ниже, задерживая меня своим телом. Обволакивая тягучей и вязкой энергетикой. От него прям исходил жар желания. Физически ощутимый и на коже и под ней, глубоко между органами. Этот жар скапливался, и его центр находился под бриджами в районе бедер.
Надо было срочно отойти. Вырваться из дикого плена.
Мужчина подавлял, придавливал. Заставлял чувствовать себя совсем крохотной перед ним — великаном!
— Мария, малышка такая, — тихим шелестом его слова проникали под кожу, заставляя трепетать.
Ох, черт, где же мой босс, Гордей Иванович…
Глава 13
Если
Нужно покориться?
Мария.
Брунети подавлял, придавливал. Заставлял чувствовать себя совсем крохотной перед ним — великаном!
— Мария, малышка такая, — тихим шелестом его слова проникали под кожу, заставляя трепетать.
Арманд наклонялся ниже, снял с моей головы кепку.
Я нервно дернулась, пытаясь высвободиться из горячего плена его глаз. Сицилиец схватил мой подбородок руками. И зафиксировал, намереваясь поцеловать меня.
О, нет, нет, нет! Начинается накал страстей, которых я должна избежать.
— Пусти меня. Я не хочу! — четко произнесла я.
Но Брунетти лишь привлекло движение моих губ. Совсем близко к лицу он выдохнул:
— Я хочу!
И…
Получил хлесткую пощечину.
Это я?! Это ведь точно я отвесила альфачу мафиози оплеуху?!
Боже, это произошло непроизвольно. Наверное…
Потому что его огорошенный вид можно было занести в Книгу рекордов Гиннесса.
Арманд отшатнулся и в его взгляде проскользил лютый гнев. Не ожидал Брутал Бруталович, что после всех танцев с бубнами получит по ореху!
Зато я кайфанула. Прям стерва спящая проснулась.
Когда то давно, пока я еще считала себя красивой и свободной молодой девушкой, я умела круто отшивать наглых прилипал.
Жаль только, что сицилийский миллионер не жалкий бродяга, а красивый и сексуальный мачо.
Хлестнув его по колючей щеке, снова всплыли в голове слова — Ой, дура дурная ты, Машка! Такого мужика и тряпкой, тряпкой!
Его целовать надо было глубоко со стонами и молиться, чтоб ему понравилось и еще захотелось.
А я…малохольная я, короче.
— Твою мать, стерва! Я ведь пытался с тобой по нормальному! — зашипел Брунетти зверским голосом. Потянулся снова ко мне.
А я начала брыкаться, как вольная кобыла в поле. Кричать во весь голос
— Все! Я уезжаю! Не пойду с тобой на яхту! Где Гордей Иванович с Сабиной? Пусть отвезут меня обратно в дом Джованни…к мужу! Я замужем! Замужем!
Я увидела, что слова про мужа возымели сильный эффект. Нет ничего хуже для альфача, чем напоминание о сопернике. Так и в случае с Брунетти.
Только реакция его оказалась непредсказуемой. Вместо того, чтоб отойти в сторону и извиниться, Арманд заматюкался в голос, как портовой грузчик.