Золушки XXI века
Шрифт:
— С кого мне книга продолжить, расскажи, покажи, не обмани, — прошептала Арина, положив свою руку на вновь закрытую книгу, лежавшую в центре стола, и открыла её.
В этот раз книга открыла отделение букв, а на всю страницу была расписана «И». Объяснений не требовалось, начальная буква имени её матери. Арина взяла кружку, из которой пила Инесса Августовна и внимательно сканировала взглядом всё то, что гуща спешила поведать, так часто меняя свои картины. Ножницы, буква «К» и словно большие поля, просторы. Наверное, никто бы не понял, что это всё значило, но не Арина.
— Расширение в бизнесе у тебя будет, — тихо прошептала Арина, пытаясь ещё что-то высмотреть, но Инесса Августовна задула свечу, и кофейная гуща стеклась в сплошное полотно.
Женщине и этого было достаточно, что она узнала, и была рада. И, правда, у Инессы Августовны имелся свой салон красоты, открывшийся пару лет назад, и пользовался спросом. Женщина подумывала о расширении ещё с начала года, но не знала, когда наступит этот удачный момент. И вот он настал.
А не закрывшаяся книга внезапно перевернула страницу назад, открывая букву «Д», но девушек в этой семье на эту букву было две. Уточняющим знаком, на кого гадать подала свеча в руке Даны, заискрившись. Дарья положила руку на книгу, взяв в другую кружку младшей сестры.
— Книга, ты мне всё о ней расскажи, покажи, не обмани, — прошептала Даша, и как предыдущие женщины, склонилась над чашкой, всматриваясь, изучая. Пламя, которое издавала свеча Даны, изгибалось то в одну, то в другую сторону, а рисунок, что плавал на дне, сменялся с такой скоростью, что Дарья не успевала читать. Но спустя долгих две минуты, когда свеча начала быстро плавится, обжигая руки юной девушки, рисунок принял свою форму сердца.
— Перемены большие, метания, — зачастила Дарья шепотом, чтобы быстрее закончить с гаданием, ибо воск нещадно капал на ладони её сестры. — Но потом всё будет хорошо, и ты определишь в своей любви.
Дана, обрадовавшись, затушила свечу, поставив её на стол. Ради этих слов она и предложила старшей сестре погадать, ей нужны были эти последние слова о любви. Несмотря на юный возраст, любовь начала играть с девушкой плохие шутки, заставив её сомневаться в правильном выборе любимого человека.
Комната погрузилась во мрак, в воздухе повис запах подожженных спичек и свеч, лишь одиноко горевшая свеча Дарьи мелькала своим ярким огнем. Дана, положив руку на только что закрывшуюся Дарьей книгу, взяла белую чашу своей старшей сестры, мигом увидев картинку, но она не могла начать без обязательных слов, поэтому перестала смотреть в кружку.
— Книга, ты мне о ней всё расскажи, покажи, не обмани, — прошептала самая младшая из всех, и только тогда вновь взглянула на дно. Последние слова словно повисли в воздухе, и картина поменялась, якобы решив не обманывать гадалку.
Данька быстро листала книгу, запоминая всё сказанное гущей, но точно ответа не было, всё было мутно и не понятно. Силуэт парня, сердце, силуэт девушки и сердце растеклось на две части, контур глаза и вновь сердце.
— Парень появится, может уже появился, — начала шепотом говорить она, не замечая, как напряглась её сестра. —
Дарья потушила свечу в полном смятении, не это она ожидала услышать, совсем не это. И парня ей не хотелось, и плакать, да и любовь, тоже не мелькая в её планах ближайшие года два, но прочитанного не воротишь. Четыре женщины сидели в полной тьме и тишине, не спешили вскакивать со своих мест, обсуждать то, что узнали. Таковы были правила, что запрещалось обсуждать услышанное.
Спустя лишь долгие промежуток времени Инесса Августовна поднялась со своего места, скрывшись в своей комнате. Следом поднялась Арина Владимировна, а две сестры остались сидеть на кухне, думая о том, что преподнесёт им судьба…
В семействе Лис ужин только начинался, и начинался не очень благополучно. Знала бы только Виктория Олеговна мысли своей падчерицы, мигом бы прекратила на неё причитать, ведь Ника уже продумывало то, как голова этой женщины будет смотреться в духовой печи, а части тело кипеть в кастрюле.
— Ника, почему ты за столом в неподобающем виде? Тебе было сложно переодеть эти лохмотья? — возмущалась женщина, ожидая, что Ника сию секунду побежит переодеваться. Но Ника не спешила исполнять указы своей мачехи, спокойно пробуя салат, который приготовила их домработница.
— Мам, пускай она спокойно поест, а потом переоденется, — вступил на защиту своей сестры Артём, выразительно посмотрев на мать своими синими глазами. Артём со своими манипуляторскими глазами являлся для Ники волшебной палочкой.
Ответить Виктория Олеговна не успела, услышав, как щелкнул входной замок, а уже через несколько мгновения на кухне появился глава семейства Лис — Виктор Анатольевич. Первым делом он обратил внимание на свою единственную дочь, поцеловав ещё в щеку, потом сыновьям, пожав им руки, кивнул Елене, а только потом кротко поцеловал свою супругу в щеку, еле прикоснулся губами.
— Как прошел день? — вежливо спросил Виктор Анатольевич, чуть улыбаясь, радуясь, что оказался дома.
— Отлично, — первой отозвалась Виктория Олеговна, начиная рассказ о бизнесе, что не очень порадовало всё семейство.
— Продуктивно, — ответили хором Павел и Елена, когда женщина закончила свой рассказ. — Осталось доделать прихожую, и в квартиру можно будет спокойно въезжать!
Молодые супруги ввели семейный разговор теплоты и уюта, но Виктория Олеговна допустить этого не могла, прерывая их рассказ.
— Елена, а ты уже устроилась на работу? — скупо и холодно поинтересовалась женщина.
— Да, устроилась, — спокойно ответила девушка, зная все замашки на счёт того, что Лена не имеет права сидеть на шее у Павла. — Устроилась косметологом.
Она врала. Елена вернулась на свою прежнюю работу тату мастера, хотя Паша был против того, чтобы его жена выходила на работу вообще. Однако Лена не смогла бы терпеть упёки свекрови, что и донесла до супруга.
— И в каком салоне ты работаешь? — поинтересовалась женщина, уже занеся в список своих дел то, что надо съездить на место её работы.