Золушки
Шрифт:
Она позвонила в дверь, потом еще раз. Наконец дверь открылась и на пороге появилась Сара — бледная, исхудавшая, с темными кругами под покрасневшими от слез глазами. Раздражение Фредрики тут же испарилось — пришлось посмотреть правде в глаза: эта женщина переживает кошмар наяву, осуждать ее просто невозможно!
— Мне очень неловко, что я приехала без звонка, прошу прощения, — тихим, но твердым голосом произнесла Фредрика, — но мне необходимо поговорить с вами.
Сара Себастиансон кивнула и проводила Фредрику в гостиную. Видимо, у нее ночуют гости — на полу лежало несколько матрасов.
— Вы одни? — спросила она у Сары.
— Мама с папой уехали по магазинам, — тихо ответила та, — скоро вернутся.
Фредрика незаметно достала из сумочки блокнот.
— Вы нашли его? — спросила вдруг Сара.
— Вы имеете в виду…
— Я имею в виду Габриэля, — уточнила Сара и посмотрела на Фредрику с такой неприкрытой ненавистью во взгляде, что девушка похолодела.
— Нет, пока не нашли. Он объявлен в розыск по всей стране, и ему заочно предъявлено обвинение… Однако, — помедлив, продолжала она, — он не является нашим подозреваемым по делу о похищении и убийстве Лилиан. Мы уверены, что он не имеет к этому отношения.
— Я тоже не думаю, что он убил нашу дочь, — пристально глядя на Фредрику, сказала Сара. — Но мне рассказали, что в его компьютере обнаружили детскую порнографию, поэтому я жду не дождусь, пока вы найдете его и засадите за решетку до конца его долбаной жизни!
Фредрика не собиралась вдаваться в дискуссию о том, какой срок получит Габриэль Себастиансон, когда полиция наконец найдет его, но Саре об этом лучше не сообщать.
— У нас нет оснований полагать, что он тем или иным образом покушался на Лилиан, — попыталась она утешить Сару.
Сара смотрела пустым взглядом прямо перед собой, а потом неожиданно громко заявила:
— И это я тоже слышала. Но где гарантии, что чертов подонок не сделал бы этого?!
Последние слова Сара почти выкрикнула, и Фредрика подумала, что, пожалуй, не стоило приезжать сюда в одиночку и без предупреждения. Однако в интересах следствия…
— Сара, мне надо поговорить с вами о том, что случилось в Умео…
— Я вам уже все рассказала, — ответила Сара, вытирая слезы.
— Как вы думаете, почему Лилиан оставили именно перед больницей?
— Понятия не имею, — ответила Сара, не глядя на Фредрику.
— Полиция полагает, что выбор места не случаен, — настаивала Фредрика. — Вы как-то связаны с этим местом, и убийца знал об этом, поэтому он поместил тело Лилиан именно туда!
Сара непонимающе посмотрела на Фредрику.
— Возможно, вы умолчали о чем-то? — спросила Фредрика. — Вам это может казаться не важным, вы, наверное, думаете, что следствию это не поможет? Что-то очень личное, о чем вам не хочется говорить?
Сара опустила глаза и замотала головой.
— Сара, послушайте, — вздохнула Фредрика, — мы знаем, что в больнице Умео на вас заведена карта, и мы уверены, что ваше пребывание там и место обнаружения тела Лилиан как-то связаны.
— Я делала аборт, — наконец едва слышно прошептала Сара.
Именно это Фредрика и подозревала. Она не сводила с Сары внимательного взгляда.
— Мы с моим парнем расстались, а потом я обнаружила,
Что есть самая высокая степень одиночества? Тайный аборт — что-то из этой серии… Неужели именно за это женщину так страшно наказали через много лет?!
— Простите, мне не хотелось ворошить прошлое, но я вынуждена сделать это в интересах следствия…
Сара кивнула, по щекам женщины текли слезы.
— Кто-нибудь знал о том, что вы делали в Умео?
— Никто, — замотала головой Сара. — Даже Мария, — рыдая, добавила она. — Я никому не говорила. Вы — первый человек, кому я рассказала об этом!
У Фредрики сжалось сердце, комната как будто резко уменьшилась в размерах.
— Поэтому вы и остались в Умео дольше, чем Мария?
— Да, я не хотела делать этого при ней, — сказала Сара, и вид у нее сделался невероятно усталый. — Мне бы очень не хотелось, чтобы об этом узнали мои родители, — дрожащим голосом произнесла она.
— Заверяю вас, мы сохраним эту информацию в строжайшей тайне, — поспешно сказала Фредрика, надеясь, что ей удастся сдержать обещание. — Вы точно никому не рассказывали? Ни молодому человеку, ни подругам? Неужели никто ничего не заподозрил? — настойчиво спрашивала она.
— Ни единой живой душе, — уверенно ответила Сара, — никому!
Но кто-то все-таки узнал, подумала Фредрика, какой-то ужасный человек узнал об этом. Безотчетно Фредрика вдруг обняла Сару за плечи. Как тот самый духовник, которым ей так отчаянно не хотелось становиться.
Эллен Линд безо всяких угрызений совести ушла домой раньше остальных. В конце концов, она не самый ценный сотрудник.
В детстве Эллен была типичной серой мышкой и постоянно находилась в тени старших, куда более успешных брата и сестры, а вдобавок в тени красивых и успешных родителей. Она прекрасно понимала, что родители не планировали еще одного, позднего ребенка, в отличие от старших брата и сестры, чьего появления на свет вся семья ждала с нетерпением. Эллен даже не стали называть в честь кого-то из родственников, — не то что брата с сестрой.
С каждым годом она чувствовала себя все более чужой в собственном доме, как будто она — человек другого сорта: даже внешне Эллен была не похожа на родителей — нескладная фигура, грубоватые черты лица. Ее брат и сестра, высокие и красивые, с самого детства выглядели привлекательно. А Эллен — нет.
Обо всем этом она давно постаралась забыть: теперь она взрослая женщина, у нее своя семья, родителей, брата и сестру она считает скорее дальними родственниками.
Именно поэтому Эллен не особенно обижало ее одиночество на работе — она привыкла считать себя отверженной. Они с Фредрикой пару раз ненавязчиво беседовали об этом — Фредрика вообще очень ненавязчива, к тому же она появилась в Управлении недавно, однако женщины так и не подружились. Эллен даже немного жалела — ей казалось, что они с Фредрикой могли бы стать хорошими подругами.