Золюшка

Февраль Таис

Я и сама хотела бы знать, кто и почему поместил Золюшку в это грязное убогое место?

– Это маман, - шепчет мне на ухо Паулис.

Сейчас я и сама догадалась, что это прибежала маман и удивительно, что она не заметила подмену!

В чём дело?
– недоумённо думаю про себя.
– Неужели начал работать мой дар, о котором говорила Золюшка? Только в чём он заключается? Мне бы это понять, чтобы потом можно было пользоваться им налево и направо. Этот дар уж точно не магия. Я не щёлкала пальцами и не читала никакие заклинания.

Маман не даёт мне

осмыслить происходящее и снова вопит.

– Золька, паршивка! Быстро вставай! Кто будет за тебя работать, лентяйка?

Мне в первый момент хочется послать её куда подальше и спросить, чем она будет заниматься весь день, но я сдерживаюсь.

Боюсь разоблачения.

Я потом отыграюсь на этой жирной неприятной твари, брызжущей на меня слюной от негодования.

Меня Золюшка просила разобраться что к чему и я постараюсь это сделать.

– Нам скоро нечего будет есть!
– орёт она не останавливаясь, только шумно ртом набирает воздух, чтобы наконец отдышаться.
– Вставай, лежебока, немедленно!
– и протягивает ко мне руку, чтобы схватить за простынь, которой я укрыта и стащить её с меня.

Я не знаю, как в этом случае поступила бы Золюшка.

Вскочила бы сразу, завидев женщину, или что-то ей ответила... Только я хватаю простынь двумя руками и в упор смотрю на маман.

Она недоумённо смотрит на меня, но протянутую руку опускает и уже более сдержанно произносит:

– Ты сегодня какая-то странная, Золька! ... Видимо переспала. Мало я тебя загружаю работой, но я это дело быстро исправлю!
– и буравит меня своими глазищами.

– Маменька! Лучше загрузите работой по дому сестриц и себя!
– спокойно говорю ей.
– С меня достаточно того, что я работаю в ... лавке, - я забыла как назвается эта чёртова лавка.

Маман захлёбывается слюной от негодования.

– Да как ты смеешь мне указывать? Кто ты такая?
– возмущённо спрашивает меня и ещё шире распахивает глаза.

– Если вы, маменька, забыли, то я напомню. Я ваша младшая дочь!
– уверенно говорю этой стерве.
– Я одна обеспечиваю семью и попрошу со мной считаться, - категорично говорю манан.
– Прошу вас выйти, мне нужно переодеться.

Она снова окидывает меня недоумённым взглядом и молча направляется к двери.

– Золюшка! Какая же ты молодец!
– шепчет мне на ухо паук.
– Я горжусь тобой!

Я начинаю выдыхать напряжение.

В это время маман разворачивается и уже другим тоном просит меня.

– Золина! Средств совсем почти не осталось. Попроси у мистера Хопкинса в долг, потом заработаешь и он вычтет из твоей зарплаты, - и она открывает двери из этого серого убежища.

– Хорошо, маменька! Не волнуйтесь! Я всё сделаю так, как вы хотите, - против своей воли я любезно в спину произношу ей эти слова и сама себе удивляюсь.

Я готова своими руками придушить эту стерву - маман. Я что здесь - рабыня и должна работать за всех? А мои так называемые сестрицы будут отдыхать и прохлаждаться? Этого не будет!

Я, наконец-то, решаю встать, чтобы больше не слышать её визглявый ор, вдруг

она не договорила со мной и решит вернуться обратно.

Вскакиваю с кровати и быстро одеваюсь в простое ситцевое платье ниже колен серого цвета, как стены и потолок.

Я просто серая мышь! Только я никому не позволю сожрать меня живьём просто так! Они мной подавятся!
– думаю про себя и иронично усмехаюсь.
– Олюшка, в кого ты превращаешься?

Я в жизни никогда бы не взглянула на эту срань, не то что её надеть на себя. Только выбора у меня нет. Не знаю кто это платье для меня приготовил, оно висело на спинке кровати. Только другой одежды в обозримом пространстве я не вижу. В этом клоповнике и шкафа-то нет. Ну не идти же мне в ночной рубашке, тем более после покойницы?

Выскакиваю за дверь, приподнимаю руками подол и быстро спускаюсь по лестнице, а сама не знаю куда дальше бежать. Шарю торопливо глазами по сторонам, но абсолютно не ориентируюсь.

В одном повезло - к инквизитору сегодня поход отменяется!

Маман приняла меня за свою дочь!

Только в этом я стала очень сомневаться.

Её отношение ко мне, как к младшей дочери, выглядело как - то очень странно. Обычно последних детей больше любят, а тут любовью совершенно не пахнет.

Золюшка была напоминанием какого-то греха или чего-то не очень приятного. Во всяком случае мне так показалось в первый момент нашей встречи.

Я обязательно разберусь в этой головоломке!

Я уже почти спускаюсь с лестницы, остаётся лишь одна ступенька и я попаду в огромную гостиную. Яркий свет заливает пространство. Кожаные диваны и кресла приглашают отдохнуть от суеты... Больше ничего не успеваю заметить.

– Золина! Скорее возвращайся назад!
– шипит мне на ухо недовольно паук.

– Зачем?
– растерянно спрашиваю его.

– Ты забыла свой оберег, а без него нельзя покидать дом, - заботливо напоминает Паулис.

– Чёрт! Спасибо, друг! Я про него совсем забыла, - разворачиваюсь и пулей мчусь обратно по лестнице.

Маман выворачивает из-за поворота и недовольно качает головой.

– Золька, ты чего разбегалась? На работу опоздаешь!
– кричит мне в спину и прожигает затылок взглядом.
– Тебе ещё завтрак готовить!

Я молча бегу, ничего не отвечаю.

– Бедная, Золюшка, - сочувствующе думаю о девушке.
– Жила, словно в серпентарии, но я так жить не хочу и не буду! Я постараюсь их всех поставить на место!

Иначе это буду не я - Ольга Евгеньевна Боярская.

Умирать так с музыкой!
– осознанно принимаю такое решение.

– Паулис! Оберег нужно куда-то надёжно спрятать, чтобы он постоянно находился со мной, - тихо, сквозь зубы, шепчу пауку.
– Ты можешь что-нибудь придумать?

– Постараюсь, - на ухо мне тихо отвечает мохнатик.

Я залетаю в комнату и шарю по кровати глазами, но его не вижу. Потом ощупываю руками постель, чтобы найти эту маленькую монетку. Стаскиваю с кровати простынь и трясу её. Ничего не звякнуло! Монетки нигде нет!