Зомби в Якутске (сборник)
Шрифт:
Туруйа открыла глаза. Постель, где она лежала, была из душистых веток елки и можжевельника, у дальней стены, горел огонь. Чуть приподнявшись, Туруйа огляделась. Землянка была тесной, но уютной. Стены были забраны стволиками ели, пол устилала хвоя. Рядом с кроватью стояла плошка с соком брусники, на деревянном блюде ломтями лежало мясо. Правда, ничто из вещей не наталкивало на род занятий жителя, но не трудно было догадаться, что это охотник. Кто же еще будет жить в начале зимы в землянке в глухом лесу?
Внезапно
Кингир-кингир кингирдэнин, прилетел гостинец ко мне!
Гостинец дорогой от невесты-хозяйки, госпожи алааса Дюрюн!
Ух, соскучился я!
Оближу я тебя!
Будешь мостиком ты у меня!
Мостиком ко всей Срединной земле!
Несмотря на ужас, охвативший её, Туруйа с удивлением поняла, что мысли у неё текут так же вяло и неторопливо как и раньше.
— Отвечай, негодница! Какой выбор сделаешь? Все одно умерла ты уже! — загрохотало существо.
— Нет спасения у тебя. Бестолково жила, так умри достойно!
Мысли текут лениво, как облака на небе… Пушистые, белые…
И вспомнила тут Туруйа о былой жизни, которая прервалась из-за злых людей, которые как тучи темные налетели на них…
Выскочив, в чем мать родила, Савва справил малую нужду. Утренний мороз приятно холодил тело. Потянувшись, Савва нырнул в сугроб, с уханьем растер снег и зашел в дом. Служивые только начинали просыпаться — кто-то разжигал огонь в камельке, кто-то месил тесто для лепешек.
— Гей, други, — весело воскликнул Савва.
— Пора собираться до дому, до хаты, сегодня идем обратно в острог!
Хоть и знали казаки, что сегодня должны идти обратно, а все одно — радостно зашумели, предвкушая встречу с близкими.
Натянув рубаху и портки, Савва накинул зипун, схватил шапку и вышел во двор.
Подойдя ко второму дому, Савва стукнул в дверь и зашел внутрь.
— Здоровы будьте, Савва Петрович, — степенно приветствовал командира Илья.
— И ты здравствуй, — ответил Савва.
— Захар не приходил? — спросил он.
— Дык нет, — развел руками Илья.
— А здесь? — почесал затылок Савва.
— Здесь все хорошо, только… — замялся Илья.
— Ну, выкладывай, не томи, — нахмурился Савва.
— Девчушка одна, служанка княгини — начала эмэрячить… — развел руками Илья.
— А, с ума сошла?
— Вроде нет, тока заговаривается, людей пугает, пророчества всякие, опять же, до потолка — прыг, и висит на нем долго.
— Дак успокой её! Не мне тебя учить, — хохотнул Савва.
— Как
— Где только с утра успел набраться, — недовольно нахмурился он. Только подумалось, что Илья вроде пить не любитель, а в походе, тем более, где достанешь медовухи, разве что кумыса?
Тут подошел Степан, рослый мужчина в добротной кольчуге, правда, местами успевшей покрыться ржавчиной. Услышав последние слова, он гулко рассмеялся, — Айда, поглядим!
— Степан, поглядим мы сами, а ты бери людей и иди по следу Захара и Петрухи, — распорядился Савва.
— Хорошо, командир, — вся веселость сразу же слета, разом посерьезнел Степан.
— Возьми четырех казаков, — добавил Савва.
Кивком, подтвердив слова командира, Степан отправился к урасе, где остановилась на ночь большая часть отряда. Зайдя в продымленное помещение, он прищурился, высматривая казаков.
— Хлопцы, айда по коням, идем на подмогу Захару!
— Ааа, Степан, отчего ж не пойти, — зычно протянул седоусый воин, чинивший у камелька конскую упряжь, — Тока надоть Зорьку мою оставить, захромала она, далеко не пойдет. Можа, возьму Искорку — вьючную лошадь Петрухи, под седло?
— Тебе виднее, Ефим, — кашлянув, ответил Степан, — Кто это так огонь развел? Дыму напустили…
Выехав за околицу, Степан придержал своего коня и поравнялся с Ефимом.
— Как думаешь, Захар с Петрухой на князя натолкнулись, или в лесу заплутали?
— Плохо, ежели на князя. За свою кровинушку — любой взъярится. А места эти, как ни крути, дремучие. Дорога по зимнику одна. Многих можем потерять.
— Толкуешь, что не отобьемся?
— С чего бы это? Отобьемся! И не таких бивали! Но огненного зелья — мало, бронь — не у всех, из засады будут бить — многих потеряем.
— Твоя правда, — вздохнул Степан.
Немногочисленные вооруженные стычки с инородцами не всегда заканчивались бесспорной победой казаков. Несмотря на ружья, железную броню и вострые сабли — потери были ужасающими. Хорошо хоть, нрав у инородцев был не воинственным, куда им до татар и турок!
Остальные казаки, ехали чуть сзади, и оживленно разговаривали друг с другом, споря о многочисленных достоинствах немногих гулящих девок в Ленском остроге.
Когда заехали на опушку леса, Степан придержал своего коня и негромко приказал отряду остановиться.
— Делаем так, други. Митрофан — как лучший охотник, идешь по следу, я и Ефим держимся за ним. Егорка и Дормидонт — идут сбоку.
— Степан, а как же лошади? — недовольно буркнул Дормидонт, — Ноги в кровь о наст сотрут!
— А что лошади? — тут же возразил ему Ефим, — Снега мало, а Захар с Петрухой тоже, чай, не по дороге ехали.