Зомби в Якутске (сборник)
Шрифт:
Глеб поднялся, схватив топор он искал возможность нанести такой удар, чтобы не задеть Мишу. Изловчившись Миша, просунул колено между собой и нападающим, оттолкнув от себя на несколько сантиметров противники, он от волнения по якутски закричал — Саай! [9]
Даже не зная языка, все было понятно! С размаху наискосок Глеб нанес удар. С влажным треском лопнула черепная коробка. Но даже с пробитой головой он пытался встать, спотыкаясь и падая он пополз в сторону Глеба. Разбитая голова дымилась словно спящий вулкан. Тело уже плохо контролировалось поврежденным мозгом, но дьявольская ярость не давала ему умереть. Внезапно все закончилось: тело содрогнулось в конвульсиях, уткнувшись
9
— Бей. (пер. с якутского)
Залитый кровью Миша, тяжело дышал.
— Ты как? — спросил Глеб.
— Нормально, давай домой — вытирая снегом кровь с лица ответил Миша.
Но уже в собственном дворе их ожидала еще одна встреча. Едва выбежав из-за угла, они заметили, группу людей в противоположной стороне двора. Пятеро, словно стая волков, бежали по дороге в соседний двор, но едва заметив Глеба с Мишей, они с хрипом и ревом бросились в их сторону.
— В подъезд! Быстрей! — закричал на ходу Миша.
Успеют ли они добежать до подъезда или нет? В этом заключался единственный на данный момент вопрос их жизней. Расстояние стремительно сокращалось. Но уже, на последних метрах до крыльца подъезда стало понятно, что они не успеют. Плечом к плечу подняв топоры, мужчины не сбавляя скорости бросились на врага. Выброс колоссального количества адреналина в кровь, шаг, еще шаг. И словно в средневековое битве, противники сошлись с ходу в рукопашной схватке. Остро заточенные топоры обрушились на врага. Топор Глеба глубоко погрузился в грудь одного из нападающих, плотно там застряв. Миша же изловчился нанести удар ровно в голову и не останавливаясь побежал дальше к подъезду. Глеб также не стал тратить драгоценное время, бросив топор он побежал дальше. У двери подъезда Миша заметил, что у самого крыльца, Глеба настиг один из нападающих, повалив его на ступени крыльца. Не теряя времени, Миша бросился обратно и едва только Глеб успел пригнуть голову, как сильный удар снес нападающего, от чего тот перевалившись через перила рухнул в снег. Забравшись обратно на крыльцо, когда от преследователей отделяло всего несколько метров, они успели заскочить в подъезд.
Но была еще одна дверь! В темном, тесном помещение между дверьми, пока Миша стучал в дверь домофона, Глеб удерживал входную дверь.
Изнутри донеся голос Константина:
— Открываю!
— Стой, подожди! — крикнул Глеб. Последовал мощный пинок Глеба по двери, отбросивший нападающих назад: — Давай!
В эти высвободившие сотые доли секунды Миша и Глеб заскочили в подъезд.
Уставшие, забрызганные кровью, лишившиеся одного топора, но целые и невредимые Глеб и Миша сидели на полу. Марина прижалась к Мише:
— Тебя ранили?
— Нет, не моя кровь. — поцеловав Марину, он добавил. — В городе совсем плохо, точно не знаем что, но одно мы узнали, больше на улицу выходить не надо.
Отдышавшись, Глеб вытерев шапкой нахлынувший пот, выдохнув произнес:
— Ухх, с тобой Миша, я пошел бы в разведку.
Константин, оглядев по отечески мужчин добавил:
— Не надо больше сынки, вы и так считай только оттуда.
Последние часы вечера медленно растеклись по пространству небольшой кухни. Старинные часики медленно выстукивали уходящее время. Иногда казалось, что стрелки замирали и время будто бы останавливалось вместе с ними, но через миг, замершая секундная стрелка устремлялась на следующую позицию, так ей хорошо знакомого циферблата. Ощущение нереальности происходящего усиливала слабенькая лампочка на потолке. Свет от которой едва побеждал мрак зимнего якутского вечера. И как доказательство ее слабости, то тут, то там чернели тени отбрасываемые различными предметами.
В
В квартире Миши и Марины, готовился ужин. За кухонным столом собрались все гости и жильцы подъезда. Небольшая плазменная панель нового телевизора притянула к себе взоры присутствовавших. Государственный новостной канал вот уже полчаса показывал прямое включение с чрезвычайного совещания правительства.
Уставшие, в разы постаревшие лица министров, наверное впервые так честно и открыто глядели с экранов телевизоров. Без грима и заранее подготовленных текстов, это было действительно чрезвычайное заседание. Пугающие фразы, одна за другой обрушивались на зрителей:
— На данный момент, можно с уверенностью говорить о том, что ситуация вышла из под юрисдикции только МЧС и МВД. На мой взгляд, просто необходимо введение чрезвычайного военного положения…
— Данная процедура уже пошла, вот только, что президент подписал соответствующий указ.
— Мы уже говорили о поддержке милиции и войск внутренней безопасности. Хотелось бы еще раз коснутся данного вопроса. По московскому и северо-кавказскому военным округам ситуация прояснилась. На данный момент воинские части данных округов готовы и ожидают дальнейших указаний. Не могу сказать, что на все сто процентом, но можно… Да можно говорить о начале операции…
— В данной ситуации, самостоятельность и оперативность стали решающими факторами. Таманская дивизия уже в пригородах Москвы.
— Как с регионами?
— Дальний Восток, ситуация не стабилизировалась.
— Другие регионы?
— Информация отрывочна. С внутренними районами более менее все понятно, но периферия, конкретно приграничные районы, там ситуация остается сложной.
— Конкретнее?
— Извиняюсь, прямой эфир…
— Говорите.
— Полная потеря контроля.
Тишина… Тишина в эфире, тишина у экранов телевизоров. Миг, мгновение, когда теряешь себя. Когда перестаешь понимать происходящие, когда твой разум полон загадок, когда весь опыт, весь багаж знаний, накопленный на протяжении всей жизни, просто перестает давать ответы. Это не война, не стихийное бедствие, не чья то злая воля. Тогда что? Гибель человечества? Наказание? Случайность? Закономерность?
Все возвращается на круги своя. Привыкшим, находить ответы кликом мышки, решать проблемы телефонным звонком, теперь наступило сложное время. Только ты и опасный, как никогда, мир вокруг тебя. Наедине со своей слабостью… Ты и твоя смерть, и как выжить, зависит только от тебя. Все так, как было миллионы лет назад, все вернулось.
— Я так понял, это болезнь? — спросил Глеб.
— Да, определенно заболевание, вирус, инфекция. — ответил Константин.
Миша резко выдохнул и словно поставив вердикт сказал — Бешенство. Точно бешенство, люди же почти как собаки бешеные, друг друга рвут?
— Даже не знаю. Не припомню, чтобы какой-то из известных науки вирусов, мог вызвать такую реакцию. Давайте подождем, наверняка, что-нибудь сейчас скажет поэтому поводу. — ответил Константин и указал на телевизор.
Опомнившись, трансляцию заседания правительства, прекратили и телевизор уже в пятый раз прокручивал обращение президента в связи с введением в стране чрезвычайного положения. Константин, Миша с Мариной, Глеб, Маша и Аня, вшестером не спеша принялись за ужин. Со стороны который напоминал ужин старых знакомых, но только со стороны. Головы же были полны волнующих мыслей. Что за вирус мог распространится за такой короткий срок? В начале суток об этом не было почти ничего известно, а к концу, вся страна содрогнулась от жуткой эпидемии. Все это было настолько фантастично, что Константин просто отказывался в это верить, но где-то в глубине он понимал, что все это правда и дальше может быть только хуже.