Зомби
Шрифт:
Беззащитных женщин. Сталкеров. Детей, лет пяти.
Он вновь видел их глаза, – полные тоски и отчаяния.
И даже боль отступала, пряталась, в ужасе перед безысходностью. Ведь боль – это спутник жизни, а то, что ждало подопытных доктора, – было гораздо хуже, чем смерть.
И глаза андрахна, бешеные, кипящие злобой, – больше не пугали Ренье.
– Убей же меня, – пронеслось в голове у Жака. – Но сделай это быстро.
Яркий свет.
Вспыхнул и смел реальность, словно
– Как вы, док?
Драган помог ему встать.
Ренье шатало. Полковник шагнул к расщелине, – там, внизу, дымился разбившийся вертолет. Рядом лежали обгорелые трупы.
Что бы ни прятал Ковач в свинцовой капсуле, – тварь ли, аномалию, бога, – что бы ни кормил чужой кровью, Оно пробудилось и убило врагов хозяина. А потом вновь спряталось обратно.
– Повезло вам, Жак…
Ковач наскоро осмотрел его.
– Лишь пара царапин. Хорошо; я сейчас вызову подмогу.
Ренье опустился на холодные камни. Тело его сотрясалось от страха.
– Я еще пожалею, что не умер сегодня, – подумал он.
– Ты уверен, что им можно доверять?
Питбуль с важным видом покачал головой.
– Папочка мой, упокой господи его дерьмовую душу, всегда говорил мне: «Джек. Никому нельзя доверять. Все люди – сволочи. Предадут, подставят, вонзят нож в спину, – дай только время».
Негр ухмыльнулся белозубой улыбкой.
– А сам думал, что я буду полностью доверять ему.
– Где он сейчас?
– Во Флориде. В доме для престарелых. Жалуется нянечкам, как гадкий сын его предал.
Питбуль хохотнул.
Мы стояли на вершине холма.
Вокруг расстилались Пустоши, – такие мирные, такие обманчивые.
– И все же, – сказал я. – Откуда ты знаешь этих парней? Может, они нас хотят заманить к бандитам, и там ограбить? У меня, между прочим, коллекционные трусы. Больших денег стоят.
– Ньюк и Греко’ – опытные сталкеры, – сказал Питбуль. – Я был с ними в первой экспедиции. Ребята надежные, себе на уме. Греко миротворцем служил, в ООН, охранял Рубеж. Ньюк ходит в Зону почти с малолетства. Не боись, я их хорошо проверил.
Негр хмыкнул.
– Эх, жаль, они были заняты, когда мы во второй раз пошли в Зону. Не пришлось бы нанимать всякую шваль, вроде Бойера.
Небольшой джип катил через пустошь.
– Трое? – спросил я.
– Пехом потопаем, – пояснил Питбуль. – Должен же кто-то взад машину вернуть.
Внедорожник подъехал к нам.
За рулем сидел парень, в форме охраны Башни.
– Никогда ее не снимают, – вполголоса пояснил Питбуль. – Черт, мне кажется, они в ней даже купаются. Это лучший бронежилет. Мало кто решится напасть на людей Ворона…
Сталкеры вышли из машины.
– Я Греко’, – сказал высокий.
Худой,
За спиной висел русский автомат.
– Это Ньюк.
Тот оказался приземистым, с бритым черепом. В носу покачивалась золотая серьга. Он носил ожерелье из зубов мутантов, – не ту, конечно, дешевку, что вам всучат за бесценок на Оушен-драйв, а настоящее.
Я мог поклясться, Ньюк помнит каждую тварь, – у которой выдирал клык для этого украшения.
– Хорс и Питбуль, – бросил я.
– Мистер Питбуль, – поправил негр. – Это важно.
Он достал пачку денег.
– Ньюк и Греко интернетам не доверяют, – пояснил негр. – Им подавай наличные.
Джип развернулся и покатил назад, к Башне Ворона.
– Значит, отведете нас к Ричарду? – спросил я.
Не верилось, что наш поход так быстро закончится.
– Парнишка за холм ушел, – бросил Греко.
Ньюк пересчитал деньги.
– За ветками маракуйи.
– Это еще что такое?
Питбуль кивнул на кусты-мутанты.
Ветви их были гибкими, постоянно извивались, – и присмотревшись, вы понимали, что на самом деле это толстые кровеносные сосуды, а в центре куста, у земли, набухает и бьется большое черное сердце.
Ньюк подошел к кусту.
– Погляди.
Вынув нож, он рассек одну из артерий.
Черная, бурлящая кровь хлынула ему на ладонь. Потом побледнела стала серой, а ветка высохла за пару секунд.
– Никто не знает, что это за создания, – сказал Ньюк. – Говорят, что кончики ветвей впитывают аномальную энергию самой Зоны.
Греко добавил:
– Если подставишь губы, и успеешь поймать несколько капель свежей крови, – то станешь неуязвимым, и еще много дней ни пуля, ни нож, не отравленные когти мутанта не смогут тебя достать. Вот такая легенда…
– Легенда? И что, всем было лень проверять?
Ньюк тихо засмеялся.
– Опоздаешь хоть на секунду, и глотнешь этого белого гноя, – сразу умрешь. Даже закричать на успеешь. Я такое много раз видел… А вот того, кто стал бы бессмертным – еще никогда.
И все же легенда остается жива, подумал я. А люди вновь и вновь гибнут ради нее.
– Значит, толку от них нет? – спросил я.
– Ну в общем-то нет, – согласился Питбуль. – Но сталкеры – народ суеверный…
– Разве?
– А то! – негр хохотнул.
Похлопал по плечам наших проводников.
– Сами они в этом не признаются. Но парочку талисманов там, оберегов часто с собой таскают. На всякий случай. А погрызть сухую веточку маракуйи, перед походом, – для сталкера это первое дело. Кстати…
Он вынул парочку.
– Бери. Поработай зубками.
Никогда бы не подумал, что Питбуль так суеверен.