Зона абсолютного счастья
Шрифт:
– Сео Бонг Су, – не переставая жевать, сказал парень.
–Что–что? – не расслышал Чанг.
– Меня зовут Сео Бонг Су.
– А меня – Чанг Сан Дин.
– Угу.
– Вы давно здесь работаете?
– Да уже больше года.
– Как вам работа?
– Нормально. Да и паек здесь хороший. А если не дурак, то всегда найдешь, где подработать. Особенно, если есть колеса, – засмеялся Бонг Су.
– Далеко это?
– Что – “это”?
– Ну, это ТБП.
– Да нет, не очень. Что ты все расспрашиваешь? Уж не шпион ли? – Бонг Су, опять засмеялся, давая понять, что это шутка.
Тут
Бонг Су ехал медленно и осторожно. Пассажиры пытались подогнать его.
– Я машину берегу. Не видите, какая дорога? – огрызался тот, не увеличивая скорость ни на километр.
Пассажиры – а это был пожилой полный мужчина и две женщины – отстали от Бонг Су и запели песню.
«Какие веселые, хорошие люди», – подумал Чанг, и начал им подпевать. Он в детстве еще выучил эту известную песню о великом молодом полководце, который сражается с японцами за будущее страны.
Он не знал, что его спутники были крепко выпивши. И пытался понравиться этим смеющимся, хорошо одетым людям.
Наконец, уазик въехал в ворота, возле которых стоял солдат, и остановился возле темного трехэтажного старинного здания.
– Добро пожаловать в "Шалфей", – сказал шофер, вылезая из машины.
– Какой "Шалфей"? Мне же надо было в ТБП, – удивился Чанг.
Но его никто не слушал. Пока он вытаскивал из машины свою огромную сумку, все куда–то разбрелись и Чанг остался один возле машины. Он оглядел здание и большой двор. Над входом в здание висел большой плакат: "Военные, не удовлетворившись достигнутым, продолжат прилагать большие усилия, для счастья всего населения провинции".
В глубине двора имелись одноэтажные строения, напоминающие склады, рядом с ними прогуливался солдат с автоматом на плече. Уазик стоял возле центрального входа в здание в виде больших ворот. Слева были еще два входа. На первом из них была табличка "Магазин", и на двери весел большой замок. Напротив дальней двери тоже была табличка, и Чанг подошел поближе, чтобы разглядеть, что там написано.
"ТБП–4212" – прочёл он с облегчением. Все–таки, он прибыл туда, куда надо. "Но где же начальство? ". – Молодой человек подергал дверь – она была закрыта.
Чанг присел на корточки возле машины рядом с сумкой, закурил и стал ждать. Был теплый летний вечер, легкий ветерок носился между ветками огромных старых тополей, которые, как стражи, стояли вдоль здания. Неподалеку, вдоль закрытых ворот складов, вышагивал часовой. Чанг задремал.
Очнулся он от того, что кто–то хлопнул дверцей машины. Это был Бонг Су.
– Ты не скажешь, как найти начальство в ТБП?
– Они ушли домой.
– А как же мне быть?
Бонг Су несколько мгновений раздумывал.
– Ладно. Пойдем в "Шалфей".
– "Шалфей"? Мне кажется, так называется трава, которую когда–то считали священной?
– Священная трава? Не знал. Так называют это здание. Здесь у нас общежитие на втором этаже. В нашей комнате есть свободное место, но нет свободной кровати. Разместишься как–нибудь.
По широкой лестнице они поднялись наверх. Чанг тащил сумку, поэтому чуть задержался.
Второй этаж представлял собой длинный
Они вошли в ближайшую дверь. Небольшая комната была перегорожена стеллажом на две половины. В первой ¬– у стенки стояла круглая печка, а напротив ее – столик с тарелками и кастрюлей, то есть, это была как–бы кухня. За стеллажом вдоль стен стояло по кровати, и в принципе, там вдоль одной из стен оставалось еще место для сна. На кровати у окна лежал какой–то парень одного с Чангом возраста. Увидев гостей, он встал и закурил.
– Я приехал к вам на работу. Зовут меня Чанг Сан Дин.
– Меня зовут Ли Ен Гу.
Чанг хотел было протянуть в знак приветствия руку, но вспомнил, как Великий руководитель Северной Кореи Ким Чен Ир сказал, что корейцы должны приветствовать друг с другом "корейским поклоном" и гордиться этим "культурным, высоконравственным и гигиенически безупречным" способом приветствия. Он чуть замешкался, смутился, и молодые люди просто поклонились друг другу. Вид у нового знакомого был довольно странным. Светлая футболка с ярким рисунком, светлые вельветовые штаны и явно под цвет штанов – парусиновые туфли были иностранного происхождения и точно не из тех, что выдавались корейцам по разнарядке. Но эта одежда, когда–то дорогая и престижная, была в плачевном состоянии: футболка грязная, штаны с дырами. В довершение всего, на шее молодого человека болталось две, хоть и тонкие, но несомненно, золотые цепочки. Очки в современной оправе и редкая козлиная бородка довершали его вид.
Бонг Су, сославшись на то, что ему надо обслуживать машину, ушел.
– Где же мы тебя положим? – спросил Ли.
– У меня с собой одеяло. Положу на пол – получится матрас.
– Пол у нас каменный, холодный.
– Не страшно, сейчас лето, да и я не девушка, могу и потерпеть.
– Полы у нас грязные, не убирались мы давно. Не гоже на таком полу спать, – сказал Ли и ушел.
Чанг еще раз оглядел небогатое убранство комнаты, достал мыло и полотенце, чтобы помыться с дороги. Комнату с умывальниками он заприметил еще, когда они поднялись на этаж. Он долго тер руки, грудь, помыл даже голову. Вода была холодная, но летом это совсем не беда. Вернувшись в комнату, Чанг застал Ли, который принес раскладушку. Раскладушка была старая, центральной части в ней совсем не было, вместо материи была дыра. Но молодые люди подставили в центр сумку, из которой вынули все твердые предметы, оставив только одежду. Получилось вовсе неплохо. Устроив место для ночлега, они уселись выпить по стакану "корейского чая" – нескольких щепоток корицы, заваренных горячей водой.
– Я вижу, у вас и электрочайник есть, и кипятильник. Вы их даже не прячете. У нас дома пользоваться ими запрещено, – удивился Чанг.
– Все на законном основании. Здесь не так заботятся об экономии электроэнергии, как в других городах. И свет практически никогда не выключают. Все–таки, у нас военный объект, в особой промышленной зоне.
– Здорово, а кем ты работаешь?
– Ехал работать техником, а стал грузчиком.
– Значит, я не один такой. Я собирался работать инженером, а теперь – грузчик. Значит, будем работать вместе?