Зона для Сёмы–Поинта

Доценко Виктор Николаевич

Сема–Поинт говорил спокойно и уверенно, словно действительно все весьма тщательно обдумал.

— Вот я и принял решение, влиться в ваши ряды, — подытожил он и тут же добавил: — Почему именно в ваши, отвечу? Суки продались раз, продадутся и в другой раз, а я терпеть ненавижу тех, кто предает своих! Я бы не сказал, что в ваших рядах все чинно и благородно, но вы к правде находитесь гораздо ближе, чем другие, и это меня вполне устраивает! Итак, как ты первый, кто слышит о принятом мною решении, хочу именно тебя и посвятить в одну,

очень важную, подробность… — он запнулся, сделал паузу и внимательно взглянул на собеседника.

Серега Младой с интересом смотрел на него, чуть наморщив лоб.

— Точнее сказать, — решил поправиться Сема- Поинт, — не подробность, а условие, которое я поставил для себя самого и поклялся твердо следовать в своей жизни этому условию или, если понятнее, принципу.

— И что же это за условие?

— Никогда и ни при каких условиях не помогать Злу и несправедливости! — ответил Сема–Поинт.

В первый момент для Сереги Младого его слова прозвучали столь пафосно, что ему подумалось, будто бы его собеседник, в лучшем случае, шутит, а в худшем — издевается. Однако, взглянув в глаза Семы–Поинта, он понял, что у того даже и в мыслях не было шутить.

Конечно, Серега Младой понимал, что слова Семы–Поинта звучат несколько наивно: невозможно весь мир взять и запросто разделить только на белое и черное, только на Зло и Добро, ведь кроме черного и белого цветов есть все цвета радуги, да еще и оттенки, но это, скорее, был его юношеский максимализм, чем заблуждение. С опытом наверняка придет осознание, что каждая жизненная ситуация диктует свои особые условия и требует вносить свои коррективы. Тем не менее говорить сейчас об этом Семе–Поинту было неуместно, пустым сотрясением воздуха: он вряд ли услышит его.

Серега Младой сразу понял, что такие люди, как Сема–Поинт, встречаются очень редко: возможно, один на миллион. Они тверды в своих решениях и могут их поменять только в одном случае: если сами захотят этого.

А потому вслух Смотрящий сказал не совсем то, что он сам думал, а то, что захотел услышать его собеседник:

— Похвальное стремление всегда оставаться на стороне сил Добра, — с уважением заметил он.

— А на самом деле подумал: «С такими мыслями этот парень набьет себе много синяков и шишек!» — с иронией подхватил Сема–Поинт.

Серега Младой не стал ни возражать его словам, ни подтверждать их: он просто перевел разговор на совсем другую тему:

— Я очень рад, что ты решил выступить на нашей стороне, на стороне тех босяков, которые хотят, чтобы и за колючей проволокой люди чувствовали себя людьми, а не быдлом, и не скотом! Не скрою, прежде чем пригласить тебя для этого разговора, я обратился к уважаемым людям, которые слышали про тебя, но никто из них не сказал о тебе ни одного дурного слова.

— Иных уж нет, а те далече! — недобро ухмыльнулся Сема–Поинт.

Но Серега Младой либо не заметил тона собеседника, либо не захотел заметить его:

— Я

не знаю, как это ты делаешь, но то, что у тебя есть Божий дар чувствовать людей, это здорово! — сказал он, потом, чуть подумав, тихо проговорил: — Честно говоря, не позавидую тем людям, которые захотят пойти против тебя…

— Спасибо, конечно, на добром слове… — кивнул Сема–Поинт, затем плеснул по рюмкам коньяка и проникновенно провозгласил: — За то, чтобы никто из нас: ни ты ни я, не огорчился в будущем тому обстоятельству, что когда-то мы познакомились друг с другом!

— Здорово сказал! — дрогнувшим голосом произнес Смотрящий, после чего чокнулся, залпом опрокинул коньяк в рот, заразительно крякнул и весело добавил: — Хороший ты пацан, правильный, есть в тебе что-то такое…

Серега попытался найти нужное слово, но оно никак не приходило ему на ум, и вдруг его неожиданно осенило: он хлопнул в ладоши и воскликнул, довольный, что нашел подходящее определение:

— Настоящее! Вот точное определение моих ощущений! Точно, ты — настоящий! — повторил он и добавил: — Вот, что я хотел сказать!

— Ты тоже настоящий, — с улыбкой заметил Сема–Поинт.

— Ты прекрасно понял, что я имею в виду, — казалось, он сейчас обидится. — Ладно, поясню для слабо развитых, — Сергею явно захотелось точнее донести до собеседника то, что он осознал сам: — Например, я твердо убежден в том, что ты относишься к той породе людей, кто всегда держит данное ими слово. Ты никогда не предашь близкого человека. А кроме того, ты из тех немногих людей, которых невозможно сломать психологически, или кто-то со стороны смог бы попытаться навязать тебе свое мнение…

— Ладно, сдаюсь: я все понял, — Сема–Поинт шутливо вскинул руки вверх и зашелся в хохоте, но потом резко оборвал сам себя и вдруг спросил: — Ты можешь организовать мне встречу с Костей Меченым?

— Зачем тебе? — удивился Серега Младой, потом прищурился. — Уж не вспомнил ли ты, что знавал этого пацана и раньше?

— Нет, не вспомнил, более того, точно уверен в том, что никогда ранее с ним не встречался, но мне очень хочется узнать подробности о человеке, с которым тот меня спутал! — честно признался Сема–Поинт и тут же спросил: — Но откуда ты знаешь о нашей с ним встрече? — и догадливо хлопнул себя по лбу: — Прапор уже успел доложить?

— Угадал, — согласно кивнул Сергей. — А про Бешеного я уже все узнал: через некоторое время после общения с Костей Меченым, Бешеного что-то подтолкнуло к побегу и он сделал ноги, а позднее, как сообщили правильные люди, он погиб от рук продажных ментов…

— Погиб? — с огорчением вырвалось у Семы- Поинта: несмотря на то, что он никогда не слышал о своем двойнике, он искренне огорчился сведениям о его гибели.

— Погиб, — кивнул Сергей, — но меня настораживает, вернее сказать, удивляет тот интереснейший факт, что в тот злополучный побег Бешеный ушел с двумя своими «торпедами» …