Зона Надлома
Шрифт:
— Нет, перстенек был один интересный.
Да, на что еще может обратить внимание дракон!
— Отлично, раз все хорошо провели время, с принцами познакомились, кольца рассмотрели, идем дальше, — вмешался Ярослав и неспешно направился вперед.
Лучше б он этого не говорил.
— Хорошо? — взорвалась я. — Оказаться неизвестно где, потерять дракона! Хорошо?! А, между прочим, это все из-за тебя! Руки нужно меньше распускать!
— ?!
В первый раз он не нашел, что ответить, только удивленно на меня посмотрел. Может, на солнышке перегрелась?
— Зачем
Сначала мужчина виновато пожал плечами, но быстро нашелся:
— А зачем было вводить в искушение?
Теперь я глядела на него непонимающе. Делать больше нечего!
— Крышку поднимать, демонстрировать — инструмент рабочий. Так всегда, — добавил колдун с притворно тяжким вздохом, — сами заманиваете, а потом кричите — я не виновата. Ты все не так понял!
Я рассмеялась. Вспомнила несколько занятных историй, но рассказывать не стала. Женская солидарность — страшная вещь.
— По крайне мере, теперь у нас будет нормальная дорога, — заключил Ярослав.
Да, это весомый аргумент. К сожалению, ненадолго… Переход, как и в прошлый раз, настиг мгновенно, неуловимо. Я оступилась и застыла. Голос куда-то пропал, а глаза… им было сложно поверить.
— Отпусти, — попросила тихо.
Сначала мужчина не услышал, потом молча выпустил мою ладонь.
Я безумно хотела, чтоб это оказалось просто видением! И едва я сделаю следующий шаг — исчезнет церковь с золотым куполом, просторная поляна, вековые дубы, сломанные двери и… люди. Кровь уже запеклась, я понимала: они мертвы, прошло не меньше пяти часов, но упрямо продолжала искать выживших. Зеркальце оставалось чистым, сердца не бились. Я дрожала, как осиновый лист.
— Твари! — голос прозвучал хрипло, в горле застрял ком. — Твари!!!
Даже в древних городах были неприкосновенными храмы. Они искали защиты, а встретили смерть. Старики, женщины и дети. Голубоглазый мальчик, со светлыми кудряшками, в рубашке, украшенной узором. Девочка с венком из трав и пробитым черепом.
— Ярослав, — позвала тихо, бесцветно, в глазах стояли застывшие слезы. Они обжигали, но я не могла плакать, — мы должны их похоронить.
— Они уже похоронены, — ответил он мягко. Я отчаянно замотала головой. — Это прошлое, уже ничего нельзя изменить.
Но я не хочу слышать. И снова стелется путь по залитой кровью поляне. Меня никто не окликал, не мешал. Может быть, я ошибалась, возможно, за кустом бузины, тихо стонет раненый человек. И я пришла сюда, чтоб помочь, а не созерцать бесполезную жестокую бойню и черных птиц. То, что уже ничего нельзя исправить, разум воспринимать отказывался.
Под покровом первых деревьев лежало еще одно тело. Перерубленное мечом на четыре части, но все равно я его опознала. Маленький, чуть больше Яши, лазурный дракон. Это стало последней каплей, но я держалась. Слезы катились беспорядочными ручьями, а я спешила прочь от страшного места, чтоб не увидели они. Яшка и Яна.
— За что?! — хотелось кричать, но вырвался едва слышный шепот.
У
— Нас предали! Нас предал князь! — ее голос сорвался. — Никого не осталось, все погибли!
Мужчина пошатнулся, оперся об угол стола, словно тяжелораненый зверь. Все ошибаются, но как страшно платить за ошибки.
— Мы хотели сохранить мир, но не смогли даже защитить себя, — сложно передать то, как прозвучал его голос. В тот день он потерял все.
Переход… Может быть, к нему пора привыкнуть. Но уж больно он выдался резким, контрастным. Мгновение и между нами разлилась, словно полноводная река, толпа людей, разделяя и унося прочь. Тогда сработали заложенные инстинкты, мы рванули друг к другу, освобождая локтями дорогу. Я схватила Ярослава за руку и, на мгновение, стало спокойно. Слезы по-прежнему катились по щекам, а глаза видели не ярмарочные гулянья — страшную поляну.
Это было странное состояние: бессилия, опустошения. Смех и веселые крики причиняли боль, раздражали яркие наряды. Ярослав, умело маневрируя, вывел в боковую пустынную улочку.
— Оля?
— Да?
Не хотелось говорить, не хотелось дышать. Слабость, пустота, горечь. И, кажется, что идешь ко дну и просто смотришь. Потому что душе все равно. Можно сделать шаг, рвануть вперед, но зачем? Небо скрыто темными злыми тучами, камень привязан к ногам, все ближе светлый песок дна реки…
— Оля!
Рвется, мелкими трещинами покрывается защита. Удар, которого совсем не ждешь. И другая боль, и ненависть вырывается с глубины уснувшей души, словно с жерла вулкана. Да как он посмел?! На оборону уходят последние силы, но именно она возвращает к жизни. Есть вещи, что я никогда не позволю сделать. Я не позволю сломать свою защиту.
— Ты обалдел?!
— А что мне было еще делать? Зато ты пришла в себя!
— Еще как пришла!!! Только посмей еще раз!
— Не давай повода! — произнес мужчина резко. — Это единственный быстрый способ привести тебя в чувство. Держи, выпей.
Мерзкий запах успокоительного, как же я его ненавижу!
— Не только. Там и другие травы, они возвращают силы телу и ясность разуму, — отвечает Ярослав, словно прочитав мысли, — Пей, посидим, и все пройдет.
Я отпила положенные два глотка и вернула флягу. Вот уж не думала, что она ему тоже понадобится! Все раздражение сразу прошло, или это зелье начало действовать?
— Завтра должна закончиться мертвая зона, будет легче.
— Со мной уже все хорошо, — сказала, отпуская чужую боль. Это не моя дорога, это былое и когда-то я вернусь к нему, но не сейчас. — Идем, вон уже люди косятся. Ограбить, наверное, хотят.