Зона некомфорта

Трейн Рина

Я раскрыла зонтик и прямой наводкой отправилась до дома пешком. Но, не смотря на непогоду, шаг был медленным, а желание поскорее вернуться в свои четыре стены появляться не хотело.

Чем ближе к дому, тем сильнее меркли краски мира в моих глазах. Все становилось серым и невзрачным. Скучным, холодным, одиноким. Хотя, возможно, так и было на самом деле. Это обратная сторона моего дара: воспринимать мир в совокупности ощущений, интуиции и знаний. И поскольку сейчас мной владели не лучшие эмоции, то и взгляд на окружающие вещи скорее был отражением моих внутренних чувств и грустных размышлений. Потому что дома меня ждало полное уныние, и так продолжалось уже полгода.

Но как будто этого было мало, Вселенная решила поиздеваться, и в каком-то квартале от жилища меня окатил с ног до головы из грязной лужи проезжавший мимо автомобиль, посылающий правила дорожного движения ко всем чертям.

– Сукин же ты сын! – бросила я вслед этому гонщику недоделанному на не совсем чистом, но понятном всем русским, исключительно литературном наречии и замерла на месте, мысленно оплакивая безнадежно испорченное кремовое пальто и понимая, что в зонтике теперь уже в принципе нет никакой необходимости.

В следующий момент послышался визг тормозов, данный слепошарый индивид открыл дверцу и покинул авто с таким видом, будто он сам принц Уэльский. Хотя, привычка оценивать людей и нелюдей по одежке в этот раз сработала на ура, давая понять, что передо мной какая-то важная шишка. И этот шишка занимался тем же самым, чем и я. А точнее оценивал одним взглядом, но меня или причиненный им ущерб, непонятно.

– Прошу прощения. Я сейчас вызову такси.

Где-то на задворках здравого смысла мелькнула мысль, требующая от Габриэль Ритерфорд промолчать и принять помощь, но этот самонадеянный тон и наглый взгляд не позволили ей окончательно сформироваться. Все те эмоции, что приходилось прятать на работе от Джун и ее клиентуры, сорвались с уст раньше, чем пришло осознание происходящего.

– Себе вызови! – дабы до шишки точно дошел посыл, я перешла на родной английский, но тут же по-русски и тихо, чуть не рыча от гнева, добавила: - Причем реанимацию, Шумахер гребанный.

Гордо вздернув подбородок, я пошла дальше, продолжая осыпать голову этого хама всеми выученными за время стажировки в России ругательствами, пока не свернула в ближайший переулок, а оттуда припустила до дома уже бегом.

Настроение было испорчено окончательно, на глаза навернулись слезы обиды. И так жизнь на сказку не похожа, а тут еще и это.

Как и предполагалось, Дейв еще не вернулся, и, промокшую до нитки, меня никто не встречал. Так что, тяжело вздохнув, я приступила к рутинным обязанностям, заварив себе чай с бергамотом и оставив его остывать, пока принимала ванну и готовила обед для себя, Джун и Дейва на завтра. И это была последняя радость уходящего дня. Оставалось только погладить костюм и мелкими глоточками пить холодный сладкий чай, просматривая свадебные проспекты без особого интереса в полном одиночестве. В таком сильном, что хотелось плакать. А ведь, кроме Джун своими печалями мне поделиться не с кем. Но ей не расскажешь, все-таки она джинн, и впадать при ней в уныние чревато не легкой апатией, а затяжной депрессией и очередной терапией у тупого специалиста, которой мне еще в детстве хватило за глаза. Но подруг у меня нет, друзей тоже можно пересчитать по пальцам одной руки, приемные родители в Лондоне постоянно заняты и не слишком довольны моим образом жизни. Так что я старалась все держать при себе и не выносить сор из избы.

Мы с Дейвом охладели друг к другу почти сразу после помолвки и жили вместе по инерции. Потому что привыкли. У каждого свой угол, свои увлечения, своя отдельная от другого жизнь. Но ни один из нас так и не заговорил о том, чтобы расстаться. Несмотря на то, что я уже давно улавливала

запах чужих духов, когда он задерживался на работе. Только перекручивала кольцо и думала. С Дейвом было просто жить, легко общаться. Он был простым, обычным человеком, который ничего не знал о нелюдях. И именно потому, что когда-то мне тоже хотелось быть обычной, я и ответила на его ухаживания. И все у нас было прекрасно, до поры до времени. Да и с изменами можно смириться. Все так живут, все терпят и делают вид, что все хорошо. К тому же, если бы все было так серьезно, вряд ли он возвращался.

– Еще не спишь? – Дейв слишком тихо вошел в кухню, когда стрелки часов подобрались к часу ночи.

– Нет. – Я подняла глаза на парня, уже уловив нотки такого знакомого, но чужого парфюма, чтобы увидеть следы от засосов неловко прикрытых воротником рубашки.

А ведь он даже не попытался поцеловать меня или потрепать по волосам как раньше. Просто прошел, поставил чайник и оглядывал кучу буклетов на столе.

– Что-нибудь подобрала?

– Хотела услышать твои пожелания.

– Ты же знаешь, мне все равно, лишь бы нравилось тебе.

Как всегда, с самого того дня, как сделал предложение. Все, лишь бы я была счастлива и довольна. Увы, ни того ни другого я не испытывала. В первую неделю еще была какая-то эйфория, а потом все пошло на спад.

– Ты устала, Габби, тебе нужен отдых.

В чем-то Дейв был прав. Только мне нужен не отдых, а перерыв, чтобы привести голову в порядок. Или перемены. И половину ночи, как в принципе большинство ночей, я провела без сна, ворочаясь и раздумывая над тем, чего же все-таки хочу. Жить как все обычные люди, или быть самой собой.

– 2-

Алессандро

– Извините, но я ничем не могу вам помочь. Раса элементалей на стадии вымирания и найти их способна только ведающая.

– Но вы же знаете, где они, - допив и съев подданный мне не то коктейль, не то закуску, что оказался весьма неплох, я подался вперед, хищно прищурившись.

Гребанная джинния. Она ведь не договаривала, хоть и сидела с таким расслабленным видом, будто к ней не глава вампиров пришел, а обычный смертный. А мне уже порядком надоело ходить вокруг да около, но девушку это не смущало.

– Увы, но нет. Эти две расы недоступны даже джиннам, - она развела руками и слегка улыбнулась. – Да и не думаю, что слухи правдивы. Шумихи много, а доказательств – ноль. Вы со мной не согласны?

– Я готов поспорить, элементали еще существуют, иначе не возникло бы столько «шумихи», - не скрывая вампирьей скорости, я в мгновении ока приблизился к женщине, но она даже не вздрогнула. Лишь повернулась и одарила меня дружелюбной улыбкой, а потом и вовсе рассмеялась. Совсем бесстрашная.

– О нет, с вами, мистер Морен, страшно спорить. Я предпочитаю следить за игрой, а не участвовать в ней. Более того, только мой нейтралитет по отношению к любому из кланов до сих пор позволяет оставаться свободной от всякого рода обязательств и жить так, как того хочу я.

Я понимающе улыбнулся. Все хотят так жить. Но у кого-то получается, у кого-то нет. У джиннии получалось, но за дерзость ее хотелось, как минимум проучить. Но к несчастью, мне это не выгодно.

– Надеюсь, мы еще встретимся, мисс Нейвос.

Я быстро поцеловал ее руку и невозмутимо покинул кабинет, но в приемной тут же скривился от вони волчьей шерсти, из-за присутствия оборотня. Более не сдерживаясь в порыве, на скорости, доступной только вампирам, мне не составило труда тут же выйти из здания, не теряя и доли секунды.