Зона Посещения. Живая легенда
Шрифт:
Погодные условия не давали поблажек и скидок не обещали. Однако ещё минут двадцать напряжённого продвижения по местности, то там, то тут испещрённой локальными «изменёнками», – и Жив заполз в своё укрытие. На этот раз старый, советских времён подвал жилого здания, обычно более-менее безопасный. В том, что это по-прежнему так, он убедился, вначале осветив фонариком стены, пол и потолок и вчувствовавшись; потом влез, завалил вход изнутри, развёл огонь, снял перчатки и тщательней обработал обожжённое лицо. Только после этого можно было ложиться спать. Его изнурённому организму сон необходим даже больше, чем пища или вода.
Неопасным
…Когда сталкер проснулся и открыл глаза, он сразу увидел тонкий, но яркий лучик. Солнечный привет пробивался через щель между краем железного листа и проёмом входа.
Снова маленькая победа, дожил до утра. За ночь ничего не произошло. Часы показывали девять с минутами, когда Жив включил свой портативный терминал и вышел в сталкерскую сеть. Он посмотрел, кто из друзей сейчас находится в режиме онлайн. Просмотрев общий чат, взял на заметку некоторые сообщения от коллег, содержавшие инфу о новых, достаточно значимых метаморфозах, случившихся в разных секторах Зоны. Какие-то участки территории открывались для прохождения, другие, наоборот, становились более труднодоступными.
В правом ухе у него уже был вакуумный наушник, сталкер на привалах часто слушал музыку. Левое при этом всегда оставалось открытым, чтобы не «отгораживать» слух полностью и среагировать в случае появления звуков опасности. Сегодня начиналось с композиции «В путь» группы «Алиса» [1] .
Припев оканчивался словами: «…Что такое мы, пришлому понять нельзя…» Символично.
Жив наскоро позавтракал энергетическим батончиком, запил водой, снял растяжку, освободил вход, выбрался из подвала и направился по своим делам. Снаряга и одежда за ночь не высохли, но сейчас, на солнышке, сталкер ощущал себя достаточно комфортно. Ещё бы – по сравнению с вчерашним прорывом!
1
Примечание № 1 – см. в конце книги «Список рекомендаций и напоминаний».
Местность впереди Жив сканировал и «прощупывал» на предмет областей ИФП. Он больше не опускал веки, теперь смотреть не мешал дождь. Глаза выполняли роль визуальных датчиков, помогали распознать приближение людей или каких-либо других потенциальных угроз. Стандартная процедура прокладывания тропы выглядела как бросание перед собой камешков или каких-нибудь мелких предметов, например гаек или болтов. Кому что нравилось, тот тем и предпочитал оперировать, запасаясь предварительно. Хотя часто приходилось обломки веток бросать или что ещё под руку попадётся.
Из-за этих участков ИФП, которые сталкеры для краткости называли ифэпэшками, «изменёнками», «изменками» или локалками, о перемещении по прямой линии можно было забыть. Зигзагами, ползком, если придётся, или вообще никак, но
Прежде чем наступить на какой-то фрагмент почвы, Живу требовалось бросить туда «пробный» снаряд и посмотреть, что с ним станется. Если брошенное нормально приземлилось, значит, скорее всего этот ближайший участок не опасен и для человека, а если снаряд вдруг сплющит, испепелит, подбросит, резко шваркнет оземь или ещё как-нибудь «долбызнёт» – шагать туда категорически нельзя! Вот таким тестирующим способом бродяги Зоны обычно и прощупывали путь. Большинство из них.
Более сильные сталкеры, которые отваживались спускаться в третий круг и тем более ещё глубже, дальше, постепенно натаскивались, учились загодя чуять присутствие чего-то чужеродного в общей энергетике среды, так сказать, с ходу, и во многих случаях приобретали способности без всяких камешков и гаек понять, куда идти не следует.
Однако пренебрегать базовыми тестами всё же не стоит. Если жизнь свою ценишь не на словах.
Через несколько минут Живу повстречались два молодых сталкера; судя по экипировке, члены клана «Санитары Зоны». Как и в любом социуме, среди людей в Зоне тоже образовывались определённые группы. Здешние «объединения по интересам» придерживались, как правило, определённых взглядов на происходящее.
«Санитары», к примеру, враждебно относились к результатам зонных мутаций, и такое отношение к монстрам сплачивало их, побуждая к коллективной деятельности по истреблению мутантов. Люди, примкнувшие к «раскованным», культивировали вседозволенность, свободу помыслов и поступков, при этом к мутантам относились гораздо терпимее. «Маскеры» вообще сотрудничали с теми из чмошников, которые сохраняли достаточную степень разумности для межличностных контактов.
И так далее, у каждого из кланов Зоны своя философия… Апофеозом являлись адепты «Инферно», настоящей религиозной секты. Сейчас инферновцы непроницаемым кордоном окружали границу между четвёртым и пятым уровнями. Случилось это уже достаточно давно. И теперь сектанты старались безжалостно уничтожать всех, кто пытался проникнуть в таинственный, овеянный мифами эпицентральный котлован российской Зоны. Самый глубокий и самый маленький по диаметру «цилиндр». Инферновцы уверовали, что в центре Зоны открылись самые что ни на есть врата в преисподнюю, и нагло узурпировали возможность соприкасаться с потусторонними силами…
Пара «санитаров» проследовала дальше своей дорогой. Жив пропустил их, отступив в тень под мутаелью. Вольный бродяга не стремился к общению со сталкерами, «примкнувшими к стаду», как он воспринимал тех, кто сбивался в постоянные группировки, а не во временные охотничьи группы и поисковые партнёрства. Но специально и не враждовал ни с кем из клановых.
Разве что с бандитами расправлялся, если выпадал подходящий случай; уголовный контингент тоже обосновался в Зоне и доставлял множество проблем «нормальным» сталкерам. Например, найдёт честный добытчик редкий, дорогой зонник, а его берут на гоп-стоп. Ограбят, пристрелят или, что ещё хуже, разденут и оставят умирать без одежды и оружия.